Читать «Угловая палата» онлайн - страница 60
Анатолий Трофимов
— Спрашивает, как поживает, — заглянула в письмо, выделенно прочитала незнакомое слово: — Как поживает кюз-ну-рым… как его здоровье…
Козырев приоткрыл один глаз чуть больше, остро прицелился им в Серафиму.
— Думаете — соврала? — поежилась Серафима под этим взглядом. — Могу показать, прочитайте.
Козырев сел прямо, не убирая прежнего взгляда и не скрывая вопроса от Мингали Валиевича, спросил:
— Кто? Сын, дочь?
— Для нее — сын, — ответила Серафима и, сердясь на свое невольное сострадание к обидчику подруги, добавила с вызовом: — Для нее — сын, а для кого-то — никто.
— Не вам об этом знать, Серафима Сергеевна, — укорил Олег Павлович, и пружины под ним сердито заскрипели.
— Да вот знаю… Еще и Олежкой назвала. Эх, Руфинушка… Не в вашу ли честь?
Олег Павлович резко поднялся, взволнованно прошел к окну и задумчиво замер. Не оборачиваясь, каким-то ободранным голосом произнес:
— Оставьте адрес.
— Нет адреса. В дороге родила, в Чебоксарах… Я не нужна вам больше?
— Спасибо, Серафима Сергеевна, можете идти.
В дверях Серафима оглянулась. Козырев, опершись о подоконник, смотрел в темноту парка и думал о своем. Даже не видя его лица, любой скажет: чертовски хорош майор медслужбы Козырев! Не показной аристократизм, не нарочитое пижонство и щегольство в нем (какое щегольство в нижней-то рубашке!). Собран, неустанен. Родился таким. Другого десять часов за операционным столом вымотали бы, выжали, а он — гляди-ко! Какая удержится, если поманит? Прижмет ушки, как заяц, и… В-во удав, чисто удав…
Стирая стыдные перед подругой мысли, Серафима, сердясь на себя за эти мысли, резко спросила:
— Когда пришлет письмо с адресом, известить?
Резкость в голосе Серафимы заставила обернуться Козырева. В прищуре глаз медсестры, верного своего помощника, уловил злой огонек и стал закипать. Чего суется! Чего лезет! Вон и Мингали Валиевич, черт лысый, ледяной коркой покрылся. Что они знают? За что осуждают? За что? Долбануть вот кулаком по оконной раме: «Не мой, не мой это ребенок! Из санбата привезла!» Да разве долбанешь, разве скажешь такое, если сам в то не веришь. Ну, был у нее кто-то, был! И не кто-то, а капитан Прибылов, командир медсанбата. Так что, у тебя не было? Ведь любишь, потому и терзаешься, сердцем болеешь, мозги черт-течем нафаршировал… О чем думал? Очередной мимолетный роман? «Простите нас, но мы имели право…» Несомненно, как же!
Да нет же, нет, Олег Павлович, майор медслужбы Козырев, все сложнее и гораздо серьезнее. Все приключавшееся до этого — пустое и недостойное. Что должно прийти — пришло, а коли пришло — радуйся, пылай, гори до золы!
Нарастающее в душе раздражение — на Серафиму, на Валиева, на себя, что дал волю этому раздражению, — не держалось, перло наружу. У кого-то оно и выперло бы, только не у Олега Павловича. Сказал Серафиме сдержанно:
— Буду благодарен за адрес.
Серафима не вышла и на этот раз. Строптиво вздернув голову, она подошла к Валиеву, ткнула пальцем в письмо:
— Как по-русски это ругательство?
Мингали Валиевич прочитал вслух: «Кюз-ну-рым» — и улыбнулся Серафиме: