Читать «Чёрт не дремлет (сборник)» онлайн - страница 21
Петер Карваш
— Какая же вы «двойка», — прогудел бас Ломи-кара, — если вы один?
Юноша несколько растерялся, но тут же преодолел смущение и незаметно всунул в щель носок ботинка.
— Мы — «двойка», — сказал он, добродушно улыбаясь, — но моя жена сейчас агитирует в другом корпусе, чтобы дело шло быстрее, понимаете?
Учитель попытался захлопнуть дверь.
— Послушайте, — сказал посетитель, наклонившись к учительскому глазу, — мы желаем вам добра.
— Вы не «двойка», — язвительно сказал учитель, — вы всего-навсего агитатор-одиночка. Таковы факты.
— Хорошо, — несмело сказал юноша. — Согласен. Но вы искалечите мне ногу. Это было бы неприятно. Мне надо обойти ещё четыре этажа. Я начал сверху.
Давление двери уменьшилось, и, воспользовавшись этим, «агитатор-одиночка» проскользнул в переднюю. Чернокнижник перестал казаться Валидубом с голосом Шаляпина и снова стал маленьким и немножко смешным. Он предпринял последнюю попытку:
— Я сдал в утиль старую плиту и шесть бутылок из-под шаратицы! [4] Что вам ещё нужно?
Молодой человек огляделся. Передняя была чисто подметена и прибрана. Через открытую дверь он увидел в комнате внушительный книжный шкаф, несколько старомодных кресел, столик и старинные стоячие часы с маятником. Молодой человек многозначительно посмотрел на кресло.
— Присядьте, пожалуйста, — обречённо сказал Ломикар Моцик, — прошу.
Минуту они сидели друг против друга.
В комнате стоял запах старого плюша и табака. На стене висел портрет: мужчина в наброшенной на плечи простыне, словно он только что вылез из ванны. У окна зеленел аквариум. Вдалеке погромыхивали трамваи и тарахтели мотоциклы — шумел город.
Ломикар Моцик был убеждён, что агитаторы — величайшее зло века. Они являются в самые неподходящие моменты, вторгаются в святая-святых личной жизни, вносят в заслуженный и законный отдых учителя шум улицы и суету будничных интересов. Новый дом, где учитель Моцик получил маленькую уютную холостяцкую квартиру, находился в центре города, лифт в нём работал, и агитаторы всех трёх окрестных районов то и дело сменяли друг друга. Одни просили учителя принять участие в демонстрации, другие уговаривали бороться за чистоту города, третьи рассказывали о международном женском дне или убеждали снизить расход электроэнергии. Учитель не спорил, но считал это грубым нарушением прав личности и квартиронанимателя, «Раньше ходили нищие и коммивояжёры, — говорил он себе, — а теперь агитаторы». Последнее было всё-таки лучше, и учитель соглашался на всё.
— Речь идёт о вашем здоровье, — деликатно начал молодой человек.
«Ага, — с горечью подумал чернокнижник, — начинает с моего здоровья, а кончит предложением участвовать в добровольных пожарных дружинах или стать братом милосердия. Не выйдет. Мне уже пятьдесят девять лет».
— Итак, — холодно сказал он, — о моём здоровье.
— Да. — Юноша улыбнулся, хотя не мог избавиться от ощущения неловкости. — Вы, кажется, чувствуете себя неплохо?..
— Превосходно, — саркастически заявил Ломикар. — Благодарю за внимание. Только вот покоя не хватает.