Читать «Снизу вверх» онлайн - страница 71

— Ты забылъ еще одинъ случай, — вставила Надежда Николаевна, хорошо знавшая всѣ обстоятельства Воронова.

— Да, точно, забылъ… Съ нимъ еще произошелъ одинъ случай. Попалъ онъ въ руки къ одному барину, къ тому самому, который часто бываетъ у меня, ты его видалъ не одинъ разъ, — Колосовъ. Человѣкъ суровый, серьезный. Петруша однажды самъ попросилъ его заняться съ нимъ… должно быть, находятъ же на него такія минуты, когда онъ самъ видитъ, какъ пустъ внутри. Попросилъ онъ Колосова и тотъ согласился заняться. Но, вмѣсто того, чтобы исподволь, полегоньку забирать его въ руки, онъ сразу, съ первыхъ же уроковъ, огорошилъ… „Вы ничего не знаете!…“ „Вы говорите глупости!…“ „Вамъ нужно работать, чтобы чему нибудь выучиться!…“ „Это неправда! Не говорите словъ, которыхъ не понимаете!…“ „У васъ нѣтъ никакихъ мыслей, кромѣ животныхъ!…“ Вотъ какъ принялся сразу за него Колосовъ. Это все при мнѣ было… Ну, думаю, ничего хорошаго для Петруши не будетъ… его надо бы прежде погладить, тихонько подкрасться къ нему, тихонько взять его въ руки, да уже тогда и насѣсть на него, чтобы ему дохнуть нельзя было зря. А Колосовъ сразу сталъ рѣзать его на каждомъ шагу, кромсать его на куски, билъ его сверху, снизу, съ боковъ, и Петрушка мой окончательно поглупѣлъ и потерялъ всякій смыслъ. Я сразу увидалъ, что для Петрушки пользы отъ этого не будетъ: очень ужь круто. И дѣйствительно, Колосовъ скоро отказался заниматься… „Этотъ Вороновъ, говоритъ, глупъ, какъ пятьсотъ свиней“. Да и самъ Петрушка радъ былъ оставить эти занятія, которыя мучили его не знаю какъ. Такъ и остался онъ тупой…. Да и нельзя иначе: то его бьютъ, то носятъ на рукахъ, то опять онъ униженъ, раздавленъ. Такъ и остался онъ ни съ чѣмъ. Надо тебѣ сказать, живетъ онъ тутъ въ городѣ бѣда какъ скверно. Со всѣми товарищами рабочими онъ нигдѣ не можетъ ужиться, не уважаютъ его за его глупое самохвальство, смѣются, хозяева также избѣгаютъ его неуживчивости, онъ то и дѣло сидитъ безъ дѣла. Но и у него бываютъ минуты, когда онъ всею душой понимаетъ, какъ подшутила надъ нимъ судьба, какъ его искромсали, какая онъ игрушка… Я тебѣ прочитаю его одно письмо къ матери. Это письмо осталось у меня по такому случаю, что разъ онъ пришелъ ко мнѣ попросить денегъ на марку, а Надя дала ему больше, чѣмъ на марку… и письмо оказалось ненужнымъ, потому что онъ написалъ сейчасъ же новое письмо, уже „со вложеніемъ“.

Ѳомичъ порылся между книгами и газетами, досталъ грязный листокъ бумаги съ нѣсколькими строками и прочиталъ его:

„Милая маменька, видно, я несчастный на всю жизнь останусь, оттого мнѣ нѣтъ нигдѣ счастія, а я ужь боленъ сильно… Часто мнѣ вамъ даже копѣйки взять не откуда, а самъ знаю, какъ вы бѣдуете тамъ… У меня работы нѣтъ, голодаю, рубашка всего одна осталась, и ежели очень грязная, я самъ возьму ее, да мою, сушу и опять надѣваю, а пока хожу въ пальтѣ… Подштанниковъ у меня двое, да чуть живутъ. Однако, я надѣюсь вскорости вамъ послать два рубля. Очень мнѣ чижело, маменька!“