Читать «Проруха» онлайн - страница 40

И тут Георгий Иванович, что называется, сделал охотничью стойку.

— Знаете, — заговорил он, — а ведь именно за восстановление одного из таких текстов Копчика и убрали. Чтобы не совал нос куда не нужно. Вероятно, вслед за телепатом уничтожили и сам текст. Или заперли туда, откуда уже никакой Копчик не достанет. Причем сделано все, надо признать, на редкость технично, организованно. В связи с этим у меня появилось убеждение, что это действия не рядового преступника, преследующего сиюминутную корыстную цель, а некой мощной, глубоко законспирированной организации, перед которой–то и стоит задача охраны подобных текстов… С этой минуты я в этом почему–то абсолютно уверен.

— Что значит «уверен»? А какие у тебя для этого основания? — поморщился Швед.

— Ребята, самое интересное, что я и сам толком не могу объяснить. Ощущение, будто говорил по подсказке некоего суфлера… А что, если я сейчас из нашего сыскарского эгрегора подсказку получил? Юр, может такое быть?

Студент пожал плечами.

— Ладно, давайте как–то подводить итоги планерки. Итак, мы выяснили, что Копчик — не просто телепат, а телепат–уникум, которому по силам восстанавливать информацию, физически не существующую. Как мне кажется, чтобы продвинуться в нашем расследовании дальше, в первую очередь нам нужно разобраться: что это за тексты такие, за восстановление которых можно даже жизни лишиться? Каким образом мы это сделаем? Нам придется засесть в бывшей «ленинке», пошарить по Интернету, наконец, пойти на поклон в Академию наук. Обратиться к тому же Вишняку. Еще к каким–нибудь авторитетам в этой области. Итак, распределимся. На этот раз по желанию. Кто пойдет в библиотеку?.. Ага, студенты. Хорошо. Вишняк достанется Сергуне. Шведу — Академия. Значит, мне по–стариковски сидеть за компьютером? Ладно, не возражаю. А сейчас можете быть свободны.

Сергуня взялся подбросить Юрочку на своем «опеле». Время шло к десяти, и город постепенно застывал. Да, да, хотя обычно в таких случаях говорят — засыпает. Автор ничего не может сказать в отношении Баден — Бадена, он там не бывал, а вот Минск к ночи именно застывает. Словно бетон в опалубке или кусок мяса в морозильнике. Поэтому в салоне добитой Сергуниной «вектры» казалось как–то особенно уютно. Было тепло и чуть–чуть угарно, неоновым салатом светились нещадно врущие приборы, по приемнику передавали «Песни нашей юности», а по крыше тарабанили крупные капли начинающегося дождя. Юрочка рассказывал Сергуне какую–то молодежную хохму, тот ржал.

На площади Бангалор «соколов Прищепкина» обогнал неприметный «жигуль», с борта которого к лобовому стеклу «опеля» вдруг протянулась красная неровная ниточка трассирующих пуль. Сергуня резко крутанул руль вправо, и машина, перепрыгнув обочину, согнула ствол молодого каштана.