Читать «Игры Людей» онлайн - страница 69

Так что сидел он рядом с тремя образованными, умными и всякое такое, помалкивал себе, слушал, что понимал – запоминал. Принца вводили в курс дел. Кто чего стоит, кто ничего не стоит, кто проворовался, заведуя королевской казной, но по каким-то неведомым причинам не был за это казнен, а кто наоборот едва головы не лишился из-за избыточной честности, кто годится в дело, кто, несмотря на благородство и прочие хорошие привычки, годен только для выставок, но не для дела, потому что прочих тоже честными считает, а зря. В общем, ничего нового, как везде, и Берт, наверное, мог бы о своем Найконе порассказать то же самое.

О принцессе они почти не говорили. Ее время ушло, и это единственное, с чем соглашались все эльфы. Они даже не обсуждали, что с ней делать дальше. Их не интересовало, казнит ли ее король Линнар, отправит ли в Анэленни, посадит ли в клетку, чтоб все поняли, как не надо себя вести.

Эльфы и правда, что называется, радели за королевство. Во всяком случае, Марту так казалось. Непонятно было только, как же они собираются приводить это королевство к миру и покою, если будущий король ведет себя как свинья и упирается рогами, что б ему ни говорили. Ну да им виднее.

Вместе они проводили только ночи. Тут Ли был категоричен: пусть кто угодно думает что угодно, но Март будет ночевать в его комнате. Точка. Дайрем попытался настоять на своем, но решил, что овчинка выделки не стоит: принц Линнар явил себя во всей ими забытой красе, и пришлось Дайрему смириться. Его симпатии к Марту от этого не увеличились.

Грешно жаловаться, они относились к Марту ровно, не то чтоб уважительно, но без презрения или особенного высокомерия. Фарам так и вовсе не обращал внимания, что непочтительный простолюдин ему тыкает. Дайрем ему, видно, замечание сделал, и тот чего-то объяснил спокойно и взвешенно. При Марте они по-своему, как правило, не говорили – тоже, пожалуй, кусочек уважения… Март за эти несколько месяцев немножко нахватался. Он в молодости легко чужие слова запоминал, с возрастом похуже стало, да и нужды особой не было, вполне хватало тех трех языков, на которых он говорил одинаково хорошо. Ну, почти. Изъясняться по-эльфийски он не рисковал, потому что Ли первый бы обсмеял его с ног до головы, но понимал уже не только отдельные слова, но и целые фразы.

Ли свирепел, когда на этих званых вечерах кто-то, поглядывая на Марта, говорил по-своему, и слух об этой свирепости довольно быстро начал их обгонять, так что если даже Марта и обсуждали, то старались на него не смотреть. Ему было все равно. Не мальчик уже. Неприятно, конечно, что на тебя таращатся, но, как объяснил ему Фарам, это издержки славы.