Читать «Будем как солнце. Книга символов» онлайн - страница 54

Но что всего важнее, как черта,

Достойная быть правилом навеки,

Вся цель их действий — только красота.

Свободные от тягостной опеки

Того, чему мы все подчинены,

Безмолвные они «сверхчеловеки».

В волшебном царстве мертвой тишины

Один лишь голос высшего решенья

Бесстрастно истолковывает сны.

Все зримое — игра воображенья,

Различность многогранности одной,

В несчетный раз — повторность отраженья.

Смущенное жестокой тишиной,

Которой нет начала, нет предела,

Сознанье сны роняет пеленой.

Обман души, прикрытый тканью тела,

Картинный переменчивый туман,

Свободный жить — до грани передела.

Святой Антоний, Гамлет, Дон Жуан,

Макбет, Ромео, Фауст — привиденья,

Которым всем удел единый дан: —

Путями страсти, мысли, заблужденья,

Изображать бесчисленность идей,

Калейдоскоп цветистого хотенья.

Святой, мудрец, безумец, и злодей,

Равно должны играть в пределах клетки,

И представлять животных и людей.

Для кукол — куклы, все — марионетки,

Театр в театре, сложный сон во сне,

Мы с Дьяволом и Роком — однолетки.

И что же? Он, глядящий в тишине,

На то, что создал он в усладу зренья,

Он счастлив? Он блаженствует вполне?

Он полон блеска, смеха, и презренья?

НАВАЖДЕНИЕ

Когда я спал, ко мне явился Дьявол,

И говорит: «Я сделал все, что мог:

Искателем в морях безвестных плавал,—

Как пилигрим, в пустынях мял песок,

Ходил по тюрьмам, избам, и больницам,

Все выполнил — и мой окончен срок».

И мыслям как поющим внемля птицам,

Я вопросил: «Ну, что же? Отыскал?»

Но был он как-то странно бледнолицым.

Из двух, друг в друга смотрящих зеркал,

Глядели тени комнаты застывшей,

Круг Месяца в окно из них сверкал.

И Дьявол, бледный облик свой склонивши,

Стоял как некий бог, и зеркала

Тот лик зажгли, двукратно повторивши.

Я чувствовал, что мгла кругом жила,

Во мне конец с началом были слиты,

И ночь была волнующе светла.

Вокруг окна, волшебно перевиты,

Качались виноградные листы,

Под Месяцем как будто кем забыты.

Предавшись чарам этой красоты,

Какой-то мир увидел я впервые,

И говорю: «Ну, что же? Я и ты —

Все ты, да я, да ты: полуживые,

Мы тянемся, мы думаем, мы ждем.

Куда ж влекут нас цели роковые?»

И он сказал: «Назначенным путем,

Я проходил по царственным озерам,

Смотрел, как травы стынут подо льдом.

Я шел болотом, лугом, полем, бором,

Бросался диким коршуном со скал,

Вникал во все меняющимся взором».

И я спросил: «Ну, что же? Отыскал?»

Но был он неизменно бледнолицым,

И дрогнул лик его меж двух зеркал.