Читать «Летчик Мишка Волдырь» онлайн - страница 38

— А куда потом делись? — спросил Мишка.

— Вот чудак! Куда делись! Их-то и не было никогда. Это так, чтобы складно было, говорится.

— А я думал…

— Думал, думал. Идем домой, Волдырь, а та жара спадет, буйволы по берегу разбредутся.

Мишка сколько шел домой, все про дедову хатку думал. В воротах повстречал Ленку с Тонею. Подружки шли в обнимку.

— Эх, Мишук, где ты пропадал! — укорила его Ленка. — К нам тут из Туапсе детский дом приходил. Хорошо как они песни поют. Весь день пробыли.

XXIV. Еще один летчик

Хоть руки были и в клейстере, а все разом схватились за носы. Шурка Фролов кинул в сторону камышину, которую прилаживал к змею, и ущемил Карася за ухо.

— Это он, ей-ей, я слышал, как он зайца подстрелил.

Все бросились к Карасю.

Шурка тянул его за ухо и приговаривал:

Касындыр, касындыр,

к чему ты присындыр,

ни кошке мурчать,

ни собаке ворчать,

черненький хвостик

побёг на погостик

не людей поминать,

себе брюхо набивать.

— Пчела или муха? — спросил он Карася, за ухо повернув его лицом к себе, точно его голова была насажена на винт.

— Пчела!

— Пчела — снова зачала! — в один голос крикнули Корненко и Фроська.

Карась и смеялся и хныкал. Шурка перехватил его за другое ухо, снова спел песенку и спросил:

— Кочан или рог?

— Рог!

— Пока уши не сосклизнутся, тяни до ног!

На счастье, уши сосклизнулись скоро. Карась ухмылялся, потирая пунцовое ухо.

— Погоди ты! — пригрозил он Шурке, принимаясь за клейстер. — Ужо я тебя не так угощу.

Неловок был Шурка клеить — просто страх.

Он все больше языком трепал, чем работал.

— Глядите, ребята, чей монах высоко поднялся?

За ручьем на поляне Мишка Волдырь, Кочерыжка, Ерзунов и Лютикова пускали монахов.

— Чей монах?

— Лютиков!

— И правда, Лютиков! Ай да ну!

Верка Хвалебова вернулась из кухни с горячим утюгом. Клейстер под каленым железом зашипел, пар разошелся, змей сухонький и крепкий лежал на столе.

Через час над полянкой за ручьем вилось двенадцать, не то пятнадцать змеев. В этот день они взлетали в небо особенно охотно, ветер подмывал их выше и выше, мочальные хвосты трепались в самом поднебесья.

У Шурки с Костею змей на пару, — Шуркин не вышел, пришлось бросить. Шурка держит змей за бечевку, Костя смотрит и радуется, — смеется во всю свою добрую скуластую рожу.

У Шурки ноги идут в пляс. Он упирает руки в бока и начинает откалывать русскую, подпевая визгливым бабьим голосом:

Через речку быструю,

телефон я выстрою,

и по тонким тем струнам

пошлю милой телеграм.

А телеграмма точно осколочек белой тарелки, скользит по бечевке вверх, к самому змею.

…И по тонким тем струнам…

— Хрю!

— Тьфу! Чунька проклятая!

Это поросенок Антон, увиваясь за Костей, попался Шурке под ноги.

— У, дьявол, было придушил его! — сердито огрызнулась Фроська и бросилась ловить поросенка. Но тут ей под ноги подвернулась другая чушка — Тамара.

— Надувай, надувай, нечего там! Бог, подавай ветра! — топает ногою Карась.

Но Мишке Волдырю этого мало. Он подбивает своего тезку и Верку Хвалебову идти строить настоящего змея, — полотняного, на деревянном скелете.

— Я раз видел — так и рвет! Высоко! Маковым зернышком кажется!