Читать «Дом кошки, играющей в мяч» онлайн - страница 35

— Ну, Эглемон, прощайте, мы встретимся в Булонском лесу.

Слова эти были произнесены великосветской сиреной таким тоном, точно все было решено еще до прихода Августины; их сопровождал угрожающий взгляд, быть может, заслуженный офицером, с восхищением взиравшим на скромный цветок, столь непохожий на горделивую герцогиню. Молодой фат молча поклонился, повернулся на каблуках и легкой поступью быстро вышел из будуара. В этот миг Августина, следя за своей соперницей, провожавшей глазами блестящего офицера, уловила в ее взгляде то чувство, самое беглое выражение которого понятно всем женщинам. Она с глубокой грустью подумала, что ее посещение будет бесполезно: хитрая герцогиня, по всей вероятности, слишком любит окружать себя поклонниками и будет безжалостной.

— Сударыня, — сказала Августина срывающимся голосом, — вы, несомненно, удивлены, что я здесь, у вас... Конечно, это может показаться странным... чрезвычайно странным... Но отчаяние доводит до безумия и все оправдывает. Я отлично понимаю, почему Теодор предпочитает ваш дом всякому другому и почему вы обладаете такой властью над ним. Увы, в самой себе я нахожу для этого причины более чем достаточные. Но я обожаю своего мужа, сударыня. Два года страданий не вытравили его образ из моего сердца, хоть его сердце я и потеряла. И вот у меня явилась безумная мысль бороться с вами... Я пришла к вам узнать, каким способом я могу восторжествовать над вами. Простите меня, — воскликнула Августина, порывисто взяв свою соперницу за руку, которую та не отняла, — я никогда не буду так молить бога о моем собственном счастье, как о вашем, если вы поможете мне снова завоевать... не скажу любовь, но просто дружбу де Сомервье! Я надеюсь только на вас. Ах, скажите мне, как вы могли ему понравиться и заставить его забыть первые дни...

При этих словах Августина, задыхаясь от неожиданных рыданий, принуждена была остановиться. Стыдясь своей слабости, она закрыла лицо носовым платком и залилась слезами.

— Неужели вы такой ребенок, моя дорогая крошка? — сказала герцогиня. Соблазненная новизной этой сцены и невольно растрогавшись преклонением, выраженным, быть может, самой добродетельной супругой в Париже, она отняла платок у молодой женщины и сама принялась вытирать ей глаза, из сострадания шепча ей утешительные слова. После некоторого молчания кокетка, крепко сжав хорошенькие ручки Августины своими руками, отличавшимися силой и благородной красотой, сказала нежно и участливо:

— Прежде всего я посоветую вам не плакать, так как слезы портят красоту. Нужно уметь переносить горе, иначе вы заболеете, а любовь недолго живет на ложе скорби. Правда, печаль сначала придает некоторую прелесть и может нравиться, но в конце концов от нее обостряются черты, блекнут самые очаровательные лица; к тому же наши тираны из самолюбия требуют, чтобы их рабыни всегда были веселы.