Читать «Долгота» онлайн - страница 42

Детали внутри этого чуда ещё поразительнее внешнего вида. Сразу за серебряным корпусом находится резная пластина, скрывающая механизм за густым лесом резных и гравированных завитушек. Снизу вдоль её периметра идёт надпись: «Джон Гаррисон и сын, A.D.1759». А под пластиной, среди вращающихся шестерён, алмазы и рубины борются с трением. Эти искусно обработанные драгоценные камни берут на себя работу, которую в предыдущих часах Гаррисона выполняли антифрикционные шестерни и механические кузнечики.

Как и почему он ввёл в механизм драгоценные камни — одна из самых волнующих загадок H-4. В его описании часов сказано просто: «палеты алмазные». Никаких объяснений, почему он выбрал именно этот материал и как придал камням нужную форму. Даже в отчётах бесчисленных комиссий часовщиков, препарировавших часы по требованию комиссии, не зафиксировано вопросов или обсуждений касательно алмазных деталей.

Сейчас H-4 покоится в витрине Национального морского музея и привлекает миллионы посетителей в год. Обычно туристы подходят к номеру четвёртому после того, как уже осмотрели H-1, H-2 и H-3. Большие морские часы равно завораживают детей и взрослых.

Экскурсанты качают головой в такт балансам H-1 и H-2, движущимся, как метроном. Дышат в ритме тиканья, ахают, когда внезапно поворачивается лопасть в основании H-2.

Однако перед витриной с H-4 все замирают. Вот логическое завершение многолетних трудов и раздумий — но какое неожиданное! Более того, хронометр стоит, являя разительный контраст трём своим предшественникам. Механизм полностью скрыт корпусом, стрелки застыли во времени: не движется даже секундная. H-4 не идёт.

Он мог бы идти, если бы разрешили сотрудники музея, однако они не разрешают: H-4, как священная реликвия или бесценное произведение искусства, должен сохраниться для будущих поколений. Заставить хронометр идти — значит его уничтожить.

После завода H-4 идёт тридцать часов. Другими словами, его надо заводить ежедневно, как H-1, H-2 и H-3, но если им это не вредит, то H-4, справедливо называемый самым важным хронометром в истории, молча, но красноречиво свидетельствует о том уроне, который нанесло ему человеческое вмешательство. Ещё пятьдесят лет назад он лежал на подушке в своём собственном футляре, вместе с ключом для заводки. И футляр, и ключ утрачены из-за того, что H-4 перевозили с места на место, выставляли в различных музеях, заводили, чистили, перевозили снова. Даже урок с утраченным футляром никого ничему не научил: в 1763 году H-4 отправили за океан на выставку в Военно-морской обсерватории Вашингтона.

Первым трём механизмам Гаррисона, как и его башенным часам в Броксли-парке, ежедневный завод не страшен благодаря тому, что в них практически отсутствует трение. Гаррисон сумел устранить его за счёт выбора материалов и пионерской конструкции деталей. Но даже Гаррисон не мог уменьшить антифрикционные шестерни и роликовые подшипники настолько, чтобы втиснуть их в H-4. И поэтому номер четвёртый требует смазки.

Смазку в часах надо регулярно менять (и здесь со дней Гаррисона ничто не изменилось). Она постепенно густеет и впитывается, становясь помехой движению и грозя испортить механизм. Чтобы хронометр H-4 шёл, музейные хранители должны были бы чистить его каждые три года, а для этого часы надо полностью разобрать — с неизбежным риском попортить миниатюрные детали.