Читать «Сельская Венгрия» онлайн - страница 47

Имре выносит из дома и приставляет под навесом у бочки огромных размеров оленьи рога.

— Двадцать лет назад это было. Долго ходили, выслеживали. И вот выбежал на меня. Туманный был вечер. Но вижу: рога небывалые. От волнения сердце под курткой курицей прыгало. Не промахнулся… Один заезжий турист из Австрии пристал — продай! Новый «фольксваген» за эти рога предлагал. А я говорю: ну зачем мне «фольксваген», мне дорога память… Туманный был вечер, помню, как в молоке, по брюхо стоял он в тумане.

— И не жалко было стрелять?

— Отчего же жалко. Такая смерть для оленя красна. Разве лучше — загнали бы волки или от старости падшего расклевали бы вороны… В охоте, если соблюдать правила и быть благородным, плохого ничего нет. В позапрошлом году сюда, во двор, к корыту забежал из леса кабан. Никакого внимания на собаку. Мы сидели с соседом как раз за столом! «Стреляй! — кричит. — Стреляй!» Ну как же мог я стрелять, когда голод зверя загнал аж во двор. Понаблюдали, как он, растолкав моих двух свиней, орудовал у корыта. Случай — приятно вспомнить…

Добрую половину жизни Имре Петэ провел в здешних лесах. Валил сосны на шпалы, охотился, знает все тропы — звериные и людские, знает травы, грибы. Его дом — справочная служба для всей округи. Сюда заходят проверить: не попал ли в корзину случайно опасный гриб. Старик никому не откажет. Внимательно все рассмотрит: «Это хорошие, а эти два выбрось».

И нет деревенского дела, которое было бы незнакомо старому Имре. Под навесом стоят точило, верстак, наковальня. Хозяин дома не просто ездит на мотоцикле и тракторе — он может их починить. Он знает, как ощипать гуся, как заколоть свинью, подоить корову, починить обувь, отремонтировать кадку, вставить в ведерко дно. Его руками сложена печь…

Внимание мое остановили необычные ульи, рядком стоявшие под вишнями на широкой сосновой плахе. Ульи были плетенные из орешника и соломы. Приложив ухо к пузатому боку одного из ульев, я услышал сдержанный гул утомленных ненастьем пчел. Увидев интерес гостя к необычной поделке из орешника и соломы, пасечник вынес под навес из кладовки и еще кое-что, искусно сделанное из тех же материалов. Я увидел громадные кувшины. Плошки, корзины. И сразу вспомнил псковский музей, где стоит точно такая же посуда для хранения гороха, фасоли, мака, зерна. Мне сказали в музее: все это — давнее прошлое, сегодня никто уже не умеет делать эти чудо-сосуды… Но вот мастер стоит рядом со мной. Он вынес недавно начатое изделие. И можно увидеть, как вьется ровный соломенный жгут, как ладно, спиралью, образует он нужную форму посуды.

— Лет тридцать — сорок назад было еще немало людей, умевших все это делать. В нашем краю их было особенно много. Земли неважные, промышляли кто чем. Теперь же не только в нашей округе, возможно, и на всю Венгрию я — единственный мастер…