Читать «Коронованный странник» онлайн - страница 193

— Да, я офицер, — решительно сказал Александр.

— Ну, вот и прекрасно! — поднялся с койки военный губернатор. — Так и за дело! Не страшитесь ничего! Вам вручат хорошие карманные пистолеты. Можете воспользоваться ими в случае крайней нужды.

Он задержался в дверях, метнул на Александра орлиный взгляд и сказал раздумчиво:

— и все-таки, кого вы так сильно напоминаете мне?

— Не знаю — пожал плечами Александр. — Наверное, француза, ловеласа и повесу.

— Может быть, может быть, — согласился Милорадович и, резко повернувшись, так что забряцали ордена, вышел из камеры.

… После второй бутылки шампанского мсье Плантен, обладатель лица умного проныры и домашнего философа, украшенного густыми бровями, покачивая вилкой с наколотой на ней устрицей, с любезной непринужденностью, присущей мужчинам гальской нации, говорил Александру, с которым он ужинал уже третий вечер подряд:

— Не скрою от вас — вы совсем не похожи на француза, мсье Лефоше. В Арле, где вы изволили появиться на свет, совсем другие лица. О, я философ, а поэтому обязан знать типы человеческой физиономии. Но вы, почтеннейший, своим обаянием превосходите любого француза, а поэтому я могу считать вас своим верным другом. Ах, как нужны друзья здесь, в России, так и оставшейся варварской страной. Того и гляди, вас заподозрят в чем-то либеральном и отправят силком на родину или, того хуже, в тюрьму. О, эти русские тюрьмы мне рассказывали! Вонь, клопы и блохи, картофельные очистки вместо еды розги с утра до вечера.

— Неужели? — осторожно наколол устрицу Александр.

— Да! И либеральное правление царя Александра не смогло смягчить дикость нравов этого варварского народа. Но знаете ли, — поглядел по сторонам мсье Плантен, — реформы Петра Великого сумели-таки подарить русской нации одно очень полезное нововведение.

— Какое же? — придавил Александр устрицу между языком и верхним небом, а поэтому спросил невнятно.

— Сей умный царь раскрепостил женщину! — назидательно поднял вилку Плантен. — Русская женщина, очень горячая по своей природе, прежде, в течение тысячи лет, сдерживала свои любовные устремления, но сто лет назад они выплеснулись наружу, и плещутся через край до сих пор. Удержу нет!

— Что вы говорите? — поддельно удивился Александр, внутренне негодуя. Он продолжал в душе оставаться русским монархом, а поэтому всякое обидное слово в адрес своего народа больно ранило его.

— А вы что, ещё не были знакомы с русскими домами? — строго свел брови Плантен. — Ну, много потеряли! Знаете ли, я не раз бывал в наших колониях, и то, что демонстрировали мне в известных положениях чернокожие девки ничто по сравнению с тем, что умеют делать русские барыни.

— Даже барыни? — недоумевал Александр.

— Именно, именно барыни! — наставительно покачал головой француз. — У простого, черного, как здесь говорят, народа нет времени и сил на любовные проявления. Этим людям, работающим с утра до ночи, нужны только водка, еда и сон — для отдохновения. нам же, представителями нации в высшей степени культурной и умеющей ценить наслаждения всякого рода, необходимо отыскивать удовольствия, что мы делаем с успехом. Скажу точнее: мы научили царя Петра наслаждениям, он вывел русскую женщину в свет, и теперь мы пользуемся плодами этой полезной для нас науки, снимая на деревьях, посаженных нами, сочные плоды любви. А плоды вкуснейшие, мой друг Лефоше! У француженок тело плоское, как доска, а русские женщины, особенно купчихи, способны подарить массу удовольствий изголодавшемуся по вкусной любовной пище гурману. Они полны, вот в этом-то и прелесть! Сколько складочек, потаенных уголочков, спрятанных извивов! Везде — тайна, которую приятно разгадывать, хоть каждый день! Любовь и тайна — единство!