Читать «Полночь в Париже» онлайн - страница 102

Перегнувшись над столом, он взял ее за руку.

— А теперь?

— Думаю, ради настоящей женщины я бы многое сумел вынести. Впрочем, я уже начал убеждаться, что с настоящей женщиной жизнь военного меняется в лучшую сторону.

— Поскольку жизнь военного — это не только сверкающие кортики и парадная форма морских пехотинцев, охраняющих посольство?

Кендра улыбнулась, потому что сама уже начинала понимать, сколько трудностей пришлось ему пережить.

— Я ведь не жалуюсь. Мне нравится служить в морской пехоте, нравится суровый стиль этой жизни, нравится сознавать, что мы стоим на охране правого дела. Я очень многим обязан этому корпусу — хотя бы инженерными познаниями, которые намереваюсь использовать по выходе в отставку. Но это нелегкая жизнь, и больше положенных двадцати пяти лет я вряд ли ей отдам.

Кендра склонила голову набок, изучающе рассматривая Джека.

— Да, я вполне могу представить себе, как под твоим руководством строят мост или прокладывают дорогу.

— Спасибо! Ты молодец. Кажется, я вполне соответствую твоим представлениям об инженере-строителе.

— Только вотодна вещь…

— Да?

В глазах у нее вспыхнули озорные искорки.

— Ты не должен больше произносить таких слов, как «обольстительное платьице». На строительной площадке тебе нужен совсем другой язык — мощный, сильный, словом, мужской.

— Ладно, я поупражняюсь в соответствующих выражениях.

В очередной раз она вернулась в свою гостиницу после полуночи.

— Хотелось бы поцеловать тебя на ночь, — сказал Джек, прощаясь с ней в крохотном холле под любопытным взглядом хозяйки, сидевшей за стойкой.

Кендра, встав на цыпочки, прикоснулась губами к его рту.

— Хочу такого же поцелуя, как прошлой ночью, — произнес он хриплым, сдавленным голосом. — Хочу держать тебя в объятиях, чтобы ты трепетала от страсти и целовала меня всем своим существом. Хочу, чтобы язык мой был у тебя во рту и чтобы ты сладко постанывала, как в прошлый раз, когда я прикасался к тебе. Хочу ощутить твои руки на себе — на груди, на пояснице, на…

— Немного же ты хочешь, — нервно прервала она его, чувствуя, как у нее пересохло во рту от нарисованной им картины.

— Милая, с тобой я хочу все.

Бросив быстрый взгляд на хозяйку, которая делала вид, будто читает «Пари-матч», он добавил:

— Но только не в присутствии посторонних.

* * *

В воскресенье Джек появился в гостинице вновь — еще до рассвета.

— Оденься потеплее и спускайся вниз, — сказал он ей по телефону. — Я в холле. Тебя ждет сюрприз.

— Я его уже получила, — резко ответила она. — Надо же было разбудить меня в такую рань!

— Все верно, — отозвался он. — Поэтому ты и капризничаешь. Пожалуй, надо подняться к тебе, и тогда ты наверняка улыбнешься… У меня есть для этого вернейшее средство.

— Я буду внизу через пять минут, — поспешно произнесла она.

Напряжение между ними возрастало в течение всего уик-энда. И теперь малейший повод мог привести к неизбежному взрыву чувств. Она была уверена, что вид разобранной теплой постели, словно приглашающей прилечь, равно как и утренняя дымка над просыпающимся Парижем окажутся слишком опасными для них.