Читать «Мама и смысл жизни» онлайн - страница 143

Раннее утро он провел на телефоне, проговаривая свои переживания близким друзьям, и примерно через сутки ужасный, давящий, беспокойный гнет в груди начал утихать. Помогал сам процесс разговора с друзьями, акт исповеди, хотя никто из друзей, кажется, не смог встать на его точку зрения. Даже Пол, самый близкий и старый друг, который был наперсником Эрнеста еще со времен ординатуры, не понял: он пытался убедить Эрнеста, что кошмар был благословением, предостегающим Эрнеста от нарушения профессиональных правил.

Эрнест активно защищался:

— Пол, ты забыл, Артемида не подружка моего пациента. И я не использовал своего пациента для того, чтобы он поставлял мне женщин. И у меня были только благородные намерения. Я искал Артемиду не затем, чтобы с ней переспать, а затем, чтобы исправить зло, нанесенное моим пациентом. Я не за сексом к ней пришел, просто так случилось, и уже ничего нельзя было остановить.

— Прокурор посмотрит на это по-другому, — мрачно сказал Пол. — Он из тебя котлету сделает.

Маршал, бывший наставник Эрнеста, произнес кусок из лекции, которую постоянно читал руководимому им отряду скаутов:

— Даже если ты не делаешь ничего плохого, избегай любой ситуации, где на фотографии, со стороны, может показаться, что ты делаешь что-то плохое.

Эрнест пожалел, что позвонил Маршалу. Речь про фотографию его не впечатлила; наоборот, Эрнест решил, что это отвратительно — советовать детям соблюдать осторожность только потому, что кто-то может извратить их поступки в печати.

В конце концов Эрнест игнорировал советы друзей. Они все были малодушны, думали только о том, как бы соблюсти внешние приличия и избежать судебного иска. В душе — а это единственное, что имеет значение — Эрнест был совершенно убежден, что поступил честно.

Придя в себя через двадцать четыре часа, Эрнест вернулся к работе и через четыре дня встретился с Хэлстоном, который объявил о своем решении все же прервать терапию. Эрнест знал, что подвел Хэлстона, который, конечно же, почувствовал, что Эрнест его не одобряет. Однако чувство вины из-за неудавшейся терапии недолго мучило Эрнеста. Вскоре после прощания с Хэлстоном его словно обухом по голове ударило: за прошедшие трое суток, со времени телефонных разговоров с Полом и Маршалом, он начисто забыл о существовании Артемиды! О завтраке с ней и обо всем, что было потом! Он ни разу о ней не вспомнил! Боже мой, подумал он, я вел себя так же отвратительно, как и Хэлстон, покинул ее без единого слова и даже не позвонил, не повидался с ней.