Чтобы, – нищих назвав «попрошайками»,
Их ДОБИТЬ! …Прощевай, суета
Джентльменства! На то мы и дряни,
Что и так воспарим во дворяне.
(Рушди в рыцари взят неспроста,
А за то, что сопатка не та!)
Пусть на месте Уэллера Сэма –
Дяди Сэма взыграет система.
Чтоб за гоготом – стёрся комизм.
Чтобы школьный урок заискрился
Упущеньями дядюшки Сквирса.
Чтоб «магический реализм»
Навалился на школьника! Чтобы
Из куска безразмерного злобы
Смастерили единственный тип
Нераскаянные эдипы,
А на диккенсовские ТИПЫ
Разделиться уж не могли б
Одинаково подлые рожи.
Знамо – рожи когда-нибудь тоже
Против воли заплатят долги…
Но пока – для грабительской спайки
Все ограбленные – «попрошайки»;
Грабить можно. Просить – не моги!
Чем же бабушке – нищей, не-сальдовой –
Крошкой, что ли, питаться асфальтовой,
Коли ей запрещают просить ?
Кто придумал? Кто «за» прогорланил там?
Или принят… не в стенах парламента
Сей «закон», запрещающий жить ?
От побоев, почти небывалых,
«Попрошайки» загинут в подвалах.
Диккенс!
Ты их один защищал!
На дорогах бесповоротных,
В диких школах, в Домах Работных
Принимать людей за животных
Властью гения – запрещал.
Но ушёл ты, как свет из пейзажа.
Без тебя же, столь зоркого стража,
Что с бездомными станет, скажи?
Посреди небреженья и слежек
Нынче нет у них… даже ночлежек!
Спят под снегом. Не встанут «бомжи».
Жан-Батист Камиль Коро. «Порыв ветра»
II
Демос, как-нибудь да утеплённый,
Пересилит любые циклоны,
Бурю, шторм – на разрыв ветрил…
Но в пути, по-другому трудном –
С тьмой промозглой, со смогом нудным –
Кто играючи нас примирил?
С мелкой моросью? С полу - снегом?
С продвиженьем в тумане пегом?
Кто соделал для нас наперёд
(Наряду с посветлением святочным) –
Интригующим столь,
столь загадочным –
Неизбежное зло непогод?
Без него – кто не впал бы в уныние
Даже просто – от мокрого инея?
Без него (что прославлен и здесь)
Даже вьюжищу выдержав грозную, –
Кто стерпел бы сию… скрупулёзную
Водянистую мглистую смесь?
Скользко, зябко в потёмках беззвёздных…
Но тем ярче для путников поздних
Свет ночлега блеснёт золотой;
Путь не так одинок и плачевен,
Коли отблеск от окон харчевен
Примешается к мороси той.
Вот он – Юджина плащ сверкающий!
Вот он, дождик, с него стекающий!
А вчера, перед снегом, как встарь,
Объявить я решительно вызвалась;
– Это диккенсовская изморось!
Это диккенсовская «хмарь»!
Это в диккенсовскую наледь –
Перекатные перлы зимы…
Ни на выбоинах, ни на гладях
Не согласные с нелюдью ладить –
Это диккенсовские мы .
III
Уж давно за бесснежьями грубыми
Вижу город я с дымными трубами;
Это там, где туманы и смог,
Где от моря порой продуваемость…
Где картин непередаваемость
Переходит в Единственный Слог!
Там, где Сайкс дожидается Феджина.
Там, где Клейполу по уху съезжено.
Там, где столько забавных зевак!
Там, где Оливер ходит крадучись,
Но ворья записному аду – честь
Не оказывает никак.
Бог поддержит, дитя, твои чаянья.
(Чу! – метели дыхание тайное,
Вот снежинки заглавные две…)
Боз придёт и развеет отчаянье.
Верь; не только промозглое таянье, –
ВСЕ ПОГОДЫ – В ЕГО РУКАВЕ!
III
…Жизнь обходится с Лондоном круто.
Но слагаются в Песнь почему-то
