Читать «Золотые миры (Избранное)» онлайн - страница 54
Ирина Николаевна Кнорринг
Полмира — песнь его стихов,
Пол жизни — ширь и даль,
Какой тоски, каких оков
Не сбросил он печаль!
Унижен, загнан и забыт,
Влача животный страх,
Среди насмешек и обид
Погиб в родных снегах…
Какой загадкой мир предстал
Пред ним в последний час?
Последний стон, ружейный залп,
И нить, что долго он вязал,
Навек перервалась…
«Я попала в какой-то таинственный круг…»
Я попала в какой-то таинственный круг,
Из которого выхода нет.
Всё в сознанье моём перепуталось вдруг
И смешалось в бессмысленный бред.
Всё, что было когда-то, бесследно ушло,
И одна я в зловещем кругу.
Мне осталось лишь несколько стареньких слов,
А придумать других не могу.
Об одном лишь могу говорить и мечтать,
Даже мысли за круг не идут.
И сломать не могу роковую печать,
Перейти не могу за черту.
Всё о том же, о вечном томлюсь по ночам,
Под унылую песню сверчка.
И похожие дни монотонно звучат,
И в кругу меня водит тоска.
«Было солнце и ласки лета…»
Было солнце и ласки лета,
То смущены, а то дерзки,
Начертили на сердце приметы
Непонятные арабески.
Их поддразнивал лёгкий ветер,
Море красило в голубое,
Как лучи, они в сердце светят
Неизведанной, сладкой болью.
Всё окрасилось цветом моря,
Всё ласкал бесшумный сирокко, —
И остались знаки, как горе,
Слишком ярки, слишком глубоки.
И теперь предосенний ветер,
Монотонный, сухой и резкий,
Не сотрёт ни за что на свете
Непонятные арабески.
Изгнание(«Я помню — это было в год ужасный…»)
Я помню — это было в год ужасный,
В годину безотчётных бед,
Все были глухи, немы, безучастны
И слепо верили судьбе.
Вокруг нас море билось и шумело,
Возврата не было назад.
И надо мной, ребячески-несмелой,
Сплеталась первая гроза.
В каюте нашей, маленькой и тесной,
На верхней койке, у стены,
Я в первый раз увидела чудесно
Меня чарующие сны.
А подо мной, внизу, менялись люди,
Их разговор ловила я:
Никто тогда не знал, что с нами будет,
И где сойдём мы с корабля.
Любила я смотреть без слов, без цели
В иллюминатор предо мной,
Как море пенилось и зеленело
И отливало бирюзой.
И страх хватал, когда скрывался в море
Иллюминатор. И казалось мне,
Что прямо я смотрю на дно морское
И вижу солнце в глубине.
На палубу я редко выходила,
Мне было весело одной.
А море без границ казалось мне унылой
И утомительной тоской.
А время шло, и странно отражалась
На всех немая пустота —
И море по ночам зловеще грохотало
И с плачем билось о борта.
На палубу я вышла в тихий вечер
У тёмных скал Наварина.
Слегка ещё взметался свежий ветер
И билась ласково волна.
За бухтой спали выси гор ленивых,
Повисли скалы над водой,
И катера бесшумно и красиво
Боролись медленно с волной.
Французский флаг вился на тонкой мачте,
И любовалась я тогда,
Какой была красивой и прозрачной
Почти зелёная вода.
Когда же шторм над морем проносился,
И в бухте стало холодней,
И миноносец странно наклонился
И вдруг сорвался с якорей.
Когда всю ночь прожектор беспокойный
Скользил над тёмною водой —
Я в первый раз сказала: «Я довольна,
Я начинаю жизнь мечтой!»
