Читать «Золотые миры (Избранное)» онлайн - страница 33
Ирина Николаевна Кнорринг
Немые, пожелтевшие листы…
То миг уныния, то миг воспоминанья,
Кой-где, среди вседневной суеты,
Мелькнёт строка, достойная вниманья.
В ней чувства новые несмело говорят,
А дальше пыл невинных увлечений,
Язвительных: насмешек длинный ряд,
Жестоких и нелепых обвинений…
Змеиная, ехидная молва,
Порывы счастья, счастья неземного…
Одна строка желания глухого…
Красивые, но мёртвые слова…
Кой-где мелькнут задумчивые грёзы
Среди пустых, однообразных строк,
А там опять проклятье и упрёк,
Опять тоска, и жалобы, и слёзы…
«Высоких монахинь зловещие тени…»
Высоких монахинь зловещие тени,
Безмолвных, как сумрак ночной…
А в окна раскрытые воздух весенний
Врывается сильной струёй.
Органная песня в воздушном просторе
Под сводом капеллы гремит,
И будто какое-то страшное горе
Над всем этим храмом висит.
Все бледны, недвижны, склонили колени,
В угрюмой печали молчат.
Лишь бродят монахинь безмолвные тени,
Да звуки органа гремят.
В душе настоящее горе таится,
Не ложный, навеянный страх,
И хочется плакать и тихо молиться, —
И искрятся слёзы в глазах.
Повсюду унынье, лампады сиянье,
Монашенок сумрачный строй,
Всё то же притворство, всё то же молчанье,
Всё тот же зловещий покой.
Корабль («Плавно качаясь на гребне бесцветных валов…»)
Плавно качаясь на гребне бесцветных валов,
Старый корабль отходил от родных берегов.
Ярко сверкала на солнце холодная сталь,
Медленно, важно он шёл в бесконечную даль.
Но не для битвы, для славных:, могучих побед,
В дикое море бесшумно пускался он, — нет!
Сила иная, не слава, — позор и печаль
Гнали его в неизвестную, чуждую даль.
Вслед раздавались проклятья и крики врагов,
Спереди — небо, да серые гребни валов…
Слёзы, рыданья и стоны звучали на нём,
Правил им ужас и вёл его горьким путём.
В омут чужих, неприветливых:, сумрачных волн
Робко вошёл он, унынья гнетущего полн.
Встал, опустел, в молчаливой тоске одичал,
Флаг опустил, почернел и навек замолчал.
Страшной могильной окутался он тишиной.
Спит непробудно над мутной морскою волной.
Только порой, когда шумно ликует земля,
Волны лениво ласкают борта корабля…
Много и битв, и лишений он гордо терпел,
Лишь роковой неудачи снести не сумел.
Знать, его старое сердце страданьем полно,
В мёртвой печали навеки разбито оно.
«Под солнцем, безжалостно-жгучим…»
Под солнцем, безжалостно-жгучим,
Под месяцем, тихо плывущим,
Катилась по морю волна,
Зловещею тайной полна.
Неслась она, всех обгоняя,
Все волны, крутя, и вздымая,
Стремилась она отдохнуть,
И бодро свершала свой путь.
Хотела она боязливо
Вернуться в родные заливы,
И там, на родном берегу,
Забыть свою грусть и тоску.
И вот, с тихой радостью снова
Сверкает у брега родного
И бьёт у подножия скал,
Куда её ветер примчал.
Но скалы молчат равнодушно,
Вокруг всё пустынно и скучно.
Обломки лежат кораблей —
Развалины прожитых дней.
На всём гробовое молчанье,
