Читать «Золотые миры (Избранное)» онлайн - страница 273

Мечтать о воздухе хрустальном,

О тишине лесов и рек,

О городке провинциальном,

Где будет ужин и ночлег.

И в настроении прекрасном

На карту заносить пути,

Пока не станет слишком ясно,

Что больше некуда идти.

20.11.1937

К этому времени Ирина оправилась от своей экземы (очень помог русский доктор Гуфнагель), почувствовала себя значительно окрепшей и, в общем, очень хорошо переносила эти экскурсии, имея с собой запас инсулина для ежедневных пикюров. Обычно, некоторое расстояние до намеченных пунктов они делали в поезде, что значительно экономило время. Две-три открытки с видами давали нам возможность знать, как чувствуют себя путешественники. Возвращались они оба загорелые, усталые, замызганные, но веселые и бодрые.

Начиналось составление альбомов-фотографий, интереснейшие рассказы о всевозможных приключениях и встречах и еще долгие-долгие переживания воспоминаний. Приведу своего рода поэтическую «фотографию» этого момента.

ПОЭМА ДОРОГИ

Юрию

Вечер пыльных, далеких дорог.

В.Мамченко

Тоскуем над картою рваной:

— Отсюда свернули сюда,

Вот здесь проезжали рано

Поселки и города.

— А помнишь — вот тут отдыхали,

Какая была тишина,

А дали, осенние дали,

А воздух, пьянее вина!

И снова, как за победой,

За радостной новизной,

Скользили велосипеды

Под гору дорогой лесной.

За каждым крутым поворотом,

За каждым холмом вдалеке,

Манящее, новое что-то,

Так чуждое зимней тоске.

— Да, да. Ну, а вспомни, как зябли,

Как кутались в полы плаща.

Как били холодные капли

Безжалостного дождя!

Навстречу ветрам из Ламанша

Не ехали даже, а шли!..

…А все-таки-дальше, дальше.

Компьень… Бове… Андели…

Как милы названия эти…

— А помнишь? вот здесь, за Маньи,

Презрев всех жандармов на свете.

Мы даже костер развели…

И снова шины шуршали.

Был в сердце задорный угар.

Над Сеной вечерней блуждали,

Взбирались на замок Гэйяр.

Снимались у темных развалин,

Снимались в густых камышах.

И не было больше печали,

По-детски светилась душа.

Париж нас неласково встретил.

Мы снова тихо живем.

Нам кажется милым и ветер,

И самый трудный подъем.

Теперь нам осталось немного:

Лишь карта на темной стене,

Да черною ниткой — дорога,

И пестрые флаги на ней.

7. XI.1935

В этих поездках Ирина как бы ощущала всю полноту существования.

Вот все бы так, без слез, без смеха,

— Не находить, не покидать, —

А просто ехать, ехать, ехать…

И никуда не приезжать!

Но, словно не допуская такого счастья, она через две недели несколько переделала всё стихотворение, прибавив новые строфы, и, между прочим, вместо приведенной конечной строфы написала:

Ведь так легко, теряя память,

Среди безжизненных полей

Нестись спокойно и упрямо

Навстречу гибели своей.

Предчувствие печального исхода слышится и в других стихах этого цикла. Она словно хочет полнее использовать данное ей судьбой время.

Этим летом опять поедем

Вдоль далеких дорог — ты и я.

Снова будем на велосипеде

Проезжать чужие края.

Мы должны побывать в Бретани.

Мы должны… но скорей, скорей!

Как нам страшно в мерзлом тумане

У мигающих фонарей.

Ведь потом ничего не будет

Мы должны еще много узнать.

Ведь уходят и годы, и люди,

Торопись, торопись не отстать!