Читать «Золотые миры (Избранное)» онлайн - страница 185
Ирина Николаевна Кнорринг
«Сегодня день — совсем вчерашний…»
Сегодня день — совсем вчерашний,
В пустом окне — пустой рассвет.
Бормочет дождь с тоской всегдашний
О том, чего на свете нет.
Навстречу солнцу и свободе,
В туманной, утренней дали,
За счастьем призрачным уходят
В пустое море корабли.
О не свершившемся тоскуя,
Маня в чужие города,
Звеня надеждой, в даль пустую
Скользят стальные поезда.
И призрачно-неуловимы,
Из темноты, из тесноты,
В пустое небо синим дымом
Летят последние мечты.
И так легко, с сознаньем ясным,
Не сбившись с трезвого пути,
Из жизни тёмной и прекрасной
В пустую вечность перейти.
«Помню — поезд бесшумно рвануло…»
Помню — поезд бесшумно рвануло,
Твой последний растерянный взгляд…
(Средь вокзального шума и гула
Ничего не воротишь назад.)
Пустота и безжизненность улиц…
(Что мне делать с такой пустотой?)
Об игрушки твои споткнулась,
В темноте возвратившись домой.
Вот опять — дожди, непогода,
Гнёт ничем не оправданных дней…
Вот опять — пустота и свобода,
Уже горько знакомые мне.
На лазурно-седом океане
Ты во сне встречаешь зарю —
И я слышу твоё дыханье,
На пустую кроватку смотрю.
Твои письма всего мне дороже,
(Не читать их — любовно беречь),
Хоть не сам ты их пишешь, быть может,
Хоть мертва в них французская речь.
И мне чудится, как вечерами,
Среди мирно уснувших детей,
Ты тоскуешь о доме, о маме,
Об уютной кроватке своей.
«Этим летом опять поедем…»
Этим летом опять поедем
Вдоль далёких дорог — ты и я.
Снова будем на велосипеде
Проезжать чужие края.
Мы должны побывать в Бретани,
Мы должны… но скорей, скорей!
Как нам страшно в мёрзлом тумане
У мигающих фонарей.
Ведь потом ничего не будет.
Мы должны ещё много узнать.
Ведь уходят и годы, и люди,
Торопись, торопись не отстать.
Мы должны… но молчи об этом!
Только лето у нас с тобой.
Больше мы не увидим света,
Никогда не вернёмся домой.
Это наше последнее лето
Перед смертью или войной.
Андай («Ревёт вечерний океан…»)
Ревёт вечерний океан.
Таинственная даль темнеет,
И в нарастающий туман
Вершины прячут Пиренеи.
Мигают ярко маяки
На каменных, отвесных кручах.
А небо всё в тяжелых тучах
Полно тревожной и летучей,
Нечеловеческой тоски.
Безжизненность пустынных дач,
Пустые улицы, аллеи…
И гул прибоя, будто плач,
Взывает к тёмным Пиренеям.
А в лиловеющей дали,
Над гладью сонного залива,
На узкой полосе земли,
В горах, раскинутых лениво
Смешались в прихотливом танце
Огни Испании и Франции.
«День догорит в неубранном саду…»
День догорит в неубранном саду.
В палате электричество потушат.
Сиделка подойдет: «Уже в бреду…»
Посмотрит пульс: всё медленней и глуше.
Сама без сна, мешая спать другим,
Не буду я ни тосковать, ни биться.
Прозрачный, синий полумрак. Шаги…
А жизни-то осталось — в белом шприце.
Ещё укол. В бреду иль наяву?
Зрачки расширятся, окостенеют.
Должно быть, никого не позову,
Должно быть, ни о ком не пожалею…
