Читать «Золотые миры (Избранное)» онлайн - страница 160
Ирина Николаевна Кнорринг
Не гадайте — и так знаю всё наперед:
И обиды, и жалкие слезы,
И о том, как голодное сердце замрёт
Под сознательным, долгим наркозом.
Жизнь ясна и тиха. Я завидую тем,
Кто упорен, горяч и тревожен,
И спокойные будни в моей пустоте
Заменяю торжественной ложью.
Вместо подлинной муки — простая тетрадь,
Сочинённые разумом строфы.
А чтоб сердце забылось, чтоб ночи не спать —
Чашка крепкого, чёрного кофе.
«Я не смотрела в заревое небо…»
Я не смотрела в заревое небо,
Не спрашивала — «почему?», «зачем?»
И для простого, для земного хлеба
Вставала рано, не спала ночей.
Я никогда, должно быть, не смеялась,
Со мной всегда и всюду на земле —
Замызганное платье и усталость,
Немытая посуда на столе.
Я никому не обещала рая,
Я не бралась за важные дела,
И маленькие дни переживая,
Я счастья никому не принесла.
«За обыкновенные слова…»
За обыкновенные слова,
За короткое рукопожатье,
За насмешку, скрытую едва, —
Многое могла пообещать я
Было сердцу нечего беречь,
Было сердцу ничего не надо.
Слышать не расслышанную речь,
Чувствовать невидящие взгляды.
И отчётливее и ясней
Видеть мир пустым и не крылатым,
Оттого, что в самом ясном дне
Есть невозместимые утраты.
«Я одна. И какое мне дело…»
Я одна. И какое мне дело
До того, что состарится тот,
И что этому жизнь надоела…
— Я одна, и какое мне дело
До чужих повседневных забот.
Что мне тысячи и миллионы
Обездоленных, слабых, больные,
Их привычно-покорные стоны,
— Что мне тысячи и миллионы,
Если я не сильнее других.
Что мне гибель, хоть целого света,
Не пугает меня, не страшит,
Если прожито звонкое лето,
— Что мне гибель хоть целого света.
Перед гибелью — просто души!
«Я пью вино. Густеет вечер…»
Я пью вино. Густеет вечер.
Весёлость — легкость — мишура.
Я пью вино за наши встречи,
За те — иные — вечера.
И сквозь склоненные ресницы
Смотрю на лампу, на окно,
На неулыбчивые лица,
На это горькое вино.
И в громких фразах, в скучном смехе
Самой себя не узнаю.
Я пью за чьи-нибудь успехи,
За чью-то радость, — не мою.
А там, на самом дне стакана,
Моя душа обнажена..
— И никогда не быть мне пьяной,
Ни от любви, ни от вина.
«За мутный день у мутного окна…»
За мутный день у мутного окна —
Огромный день неумолимой скуки,
За эту грусть («опять одна, одна…»),
За слабые уроненные руки —
Неужто никогда в своём уме
Ты не отыщешь слов — простых и нужных?
Ведь трудно жить в не озарённой тьме
И быть сухой и сдержанной наружно.
Потом — усталость, чтобы, не грустя,
По мелочам больную жизнь растратить.
Стихи о скуке («так себе, пустяк…»),
О ветре, о разлуке, об утрате.
О мутном дне, непоправимом дне
У мокрого окна (на раме — плесень), —
И никогда ты не придёшь ко мне
Ни с тихим словом, ни с весёлой песней.
На завтра («Чтобы завтра небо сияло…»)
Чтобы завтра небо сияло
Незапятнанной синевой,
Чтоб с утра не казаться усталой,
