Читать «Литературная Газета 6492 ( № 50 2014)» онлайн - страница 102

Тяжело смотреть на детей, особенно в конце урока. И особенно в тех школах, где директор, подобно тюремному надзирателю, устанавливает режим, карающий детей, которые, толкаемые милым и добрым адреналином, норовят во время перемены прыгать, лазить по партам, бегать, скакать друг на друге. Что же получается? На перемене адреналин не сгорел. Семилетний несмышлёныш вновь сел на своё место. И уже к середине урока он, пригвождённый к парте, уныло смотрит в пустоту. Хорошо знаем, страшно не утомление. Страшно хроническое переутомление. Страшно, что такое состояние, как усталость, невнимательность, рассеянность, становится явлением привычным, выработанным. Не отсюда ли берут начало будущие потенциальные симптомы множества нервных заболеваний, которые впоследствии подчас с невероятным трудом поддаются лечению? Если вообще поддаются.

Ребёнку всё равно, как взрослые оценивают его действия или, говоря школьной терминологией, его поведение. Ему всё равно, принимают ли его непоседливость за шалость или за невоспитанность. Он нуждается в движении – и всё тут. Значит, он имеет право на шалость. А у нас, как я выяснил, первоклассники получают меньше физической нагрузки, нежели они имели в детском саду. В одночасье попадают в качественно новые условия, заставляющие и обязывающие малышей длительное время пребывать в статическом положении, что абсолютно противоестественно для ребёнка. Наиболее трудными являются первые четыре класса. Неслучайно именно эти классы доставляют врачам больше всего хлопот и забот. Это и нарушение осанки, и нервные расстройства, и другие заболевания. И, как это ни парадоксально, именно в этих классах хуже всего обстоит дело с физическим воспитанием: физкультпауза, элементы игр, зарядка, сам урок физкультуры – всё это отдано подчас на откуп педагогу общего профиля.

На нашем веку как в советское время, так и в новейшей истории бесконечное число раз осуществляли так называемые школьные реформы. Хочется верить, что когда-нибудь государственные мужи разработают, по Маяковскому, реформу для искоренения всех реформ. В конце концов, кому нужны революционные реформы, если на финише школьной жизни мы имеем много юношей и девушек с искривлёнными позвоночниками и расстроенными нервными системами. Добавим к этим бедам ещё и то, что многие именно в школе, не ведая, что творят, впервые познают вкус алкоголя и запах табака.