Читать «Глухарь» онлайн - страница 45

Это стадность слабых.

Закон природы.

У слабого сообщества, в свою очередь. Тоже есть замечательная особенность. Когда оно сталкивается с неким явлением, которое не может ни подчинить, ни уничтожить, то определяет это явление поотношению к себе, как больное, ненормальное и преступное.

«Ну что с него взять, он же помешанный! И мама у него, кстати, такая же».

Очень удобная позиция, если не выражать ее вслух.

Ну и не выражали.

После моего дебютного выступления с железякой в ночи все вдруг вспомнили за что мне, собственно, пятилетний срок впаяли. И решили оставить в покое. Якобы. Но я то понимал что администрация отомститза своего добровольного помощника, ведь активист-свой, плоть от плоти. Не простят. И активист тот-как ходячее подтверждение слабости. И активист тот, вот уже год прошел, так мило улыбается встречным людям, деревьям улыбается, мурашам трудолюбивым тоже улыбается и с конфетными фантиками разговаривает.

Пару раз ко мне подсылали каких-то прирученных имбицилов, которые уговаривали меня совершить побег в машине с дерьмом. Я очень вежливо объяснил им, чтобы они больше не подходили ко мне, если не желают присоединиться к любителю природы и конфетных фантиков.

Но мне все-равно провели через бирку, висевшую на кровати, косую красную полосу-«склонен к побегу»-и контролеры будили меня через каждый час. «Не убежал еще?»

Знаешь, брат, там на малолетке я сделал одно очень важное открытие. И это открытие помогло мне лучше понять если уж не самого себя, то отношение к себе других людей. Мне приоткрылся взгляд со стороны.

Что я увидел?

Все они, все эти люди, менты, зеки, большие и маленькие, взрослые и недоразвитые, все они до лютой ненависти завидовали мне.

Отвечаю.

Я буквально чувствовал эту зависть, как-будто она была чем-то материальным, физически ощутимым.

Понимаешь, у всех их, у каждого из них, была в жизни какая-то цель. У каждого своя, но существовала некая сверхзадача, которую они судорожно стремились разрешить. Кто-то хотел выйти на свободу, кто-то мечтал о должности начальника отряда, кто-то желал заработать, кто-то украсть…

И только я ничего не хотел…

Ни о чем не беспокоился.

И ни к чему не стремился, кроме того, чтобы просто жить прямо сейчас, в каждой, стремительно проходящей секунде. Жить не ради чего-то достижимого, а жить потому что рожден человеком. Да, человеком! Обыкновенным человеком, а не будущим завхозом, завмагом, трубоукладчиком, космонавтом, разбойником, вождем, депутатом, милиционером, пенсионером, трупом.

Это отсутствие стремления к созиданию или к разрушению, где необходима обязательная социальная идентификация, вызывало у окружающих самое отвратительное раздражение. И мне было немного жаль этих несчастных. Но уже тогда мне хватало понимания для того, чтобы ни в каком виде не принимать участия в их жизненном брожении. Да и не до них мне было.

В то время я очень хотел учиться!

Бедные зоновские педагоги!

Почти все они (об исключениях я расскажу позже), были профессионально не пригодны. По системе «куда бумага-туда ичеловек» они получили место в школе для трудновоспитуемых и умственноотсталых подростков, в нашей лагерной школе.