Читать «Вельяминовы. Начало пути. Книга 1» онлайн - страница 14

— Здрава будь, боярыня, — сказал он, поднимаясь, и услышал, как предательски хрипло звучит его голос.

— И ты здрав, будь, боярин Федор Васильевич, — сказала она, глядя на него прозрачными серыми глазами, и шагнула к нему, под защиту его взгляда, — никто еще не смотрел на нее так, — будто на чудотворную икону в церкви.

— Не было бы в горнице Воронцовых, — подумал Федор, — встал бы я на колени перед такой красой и не поднимался бы более до дня смерти моей.

Они сели друг напротив друга и Феодосия склонила голову, — не было мочи ее видеть его лазоревые, наполненные мольбой глаза.

Оба молчали, пока под каким-то предлогом Воронцовы не вышли из палаты, и не остались Федор с Феодосией одни.

За окном клонился к закату длинный, московский день, а они все молчали, не глядя друг на друга.

— Так что же, Феодосия Никитична, — сказал, не глядя на нее, Федор, — какое будет твое решение? Вот я весь перед тобой, лет мне немало, — на шестой десяток скоро перевалю, сыны у меня взрослые, один монашествует, другой при царе Иване Васильевиче, хозяйство у меня большое…

— Не ради хозяйства я, — сказала Феодосия, почувствовав, как надломился весенней тростинкой ее голос, — да, Федор Васильевич, думаю, и ты не ради хозяйства….

— Нет, — сказал он глухо, ощущая, как кровь, — горячая, темная, не поднимавшаяся в нем с того времени, как слегла покойница Аграфена, — бросилась ему в голову. Он сцепил под столом пальцы, и вонзил ногти в ладони, — до боли. «Не ради хозяйства я, боярыня Феодосия».

— Я хоть и вдовею, Федор Васильевич, но, по-хорошему, с моим отцом тебе стоило бы поговорить. Путь до Новгорода не близок, но грамоту с гонцом послать, по-моему, надо тебе.

— Феодосия взглянула искоса на Федора и опять опустила голову.

— А ты-то как, боярыня, располагаешь? — прямо спросил Федор. «Люб я тебе, али нет?»

— Был бы не люб, разве ж я согласилась бы говорить с тобой? — ответила ему вопросом Феодосия. «И то мне по сердцу, что ты не сваху заслать решил, а хотел поговорить со мной вначале».

— Располагаю я, боярыня, что говорить нам с тобой будет, о чем до конца жизни нашей — прав я али нет? — усмехнулся Федор.

— Ой, как прав, боярин! — Феодосия тоже рассмеялась, и, услышав ее смех, Прасковья Воронцова, стоявшая у двери в соседней горнице, облегченно перекрестилась.

— Пошли им, Всевышний, брак честный, да ложе безгрешное, — пробормотала она.

Вернувшись, домой, Федор Вельяминов послал слугу за Матвеем. Застать сына дома было все сложнее, он дневал и ночевал в покоях царя Ивана, но не сказать ему о предстоящем браке отец не мог.

— С Вассианом проще, — размышлял боярин, меряя шагами крестовую палату, — пошлю грамотцу в Чердынь, да и дело с концом. К тому же он инок, монах, от мирской нашей жизни отрешен, наследства ему не надобно. А вот с Матвеем надо говорить осторожно. Бог его знает, будут у нас с Феодосией дети, али нет. С покойником Тучковым вон семь лет прожила, и не понесла. Конечно, могло статься и так, что в том Федосьиной вины не было, да и не ради детей я на ней женюсь.