Читать «СВЕТ ВО ТЬМЕ. ОПЫТ ХРИСТИАНСКОЙ ЭТИКИ И СОЦИАЛЬНОЙ ФИЛОСОФИИ.» онлайн - страница 60

Семен Людвигович Франк

Слово или понятие «истина» имеет, с чисто философской точки зрения, два весьма различных смысла. Истина ближайшим образом есть совпадение или соответствие содержания нашей мысли с реальностью, на которую она направлена, т. е. с предметом. Истина в этом смысле полезна нам тем, что помогает ориентироваться и правильно действовать во внешнем мире; на этом основано благотворное прикладное значение науки как основы технического (в широком смысле) овладения миром. Но обладать «истиной» в этом смысле нам еще мало. Прежде всего, неустранимое сомнение — представленное в философии скептицизмом — постоянно подтачивает значение для нас истины в этом смысле утверждением, что мы при этом овладеваем чем–то, что само по себе есть мираж, т. е. есть не «истинное», а только мнимое, призрачное бытие. Эта точка зрения совсем не есть вычурное, искусственное создание человеческого ума. Вся восточная часть человечества в значительной мере еще доселе уверена, что познание внешнего мира не только не имеет особой цены, но прямо уводит нас на ложный путь; и западный мир, видя, к каким гибельным последствиям приводит его в конечном счете технический прогресс, основанный на научном познании внешней реальности, начинает теперь испытывать то же чувство. «Истина», способная привести к разрушению жизни, — истина, подтачивающая самые основы нашего бытия, — такая истина в каком–то другом, более существенном смысле вообще совсем не есть истина. В своем основном, первичном смысле истина есть не внешнее раскрытие реальности через нашу мысль, а такое ее самораскрытие или откровение в нашем самосознании, через которое мы преодолеваем шаткость нашего бытия, приобщаясь изнутри к подлинной реальности. Истина есть приобщение к свету, внутренняя озаренность нашего сознания, открывающая нам правильную, осмысленную, «истинную» жизнь. Обладание истиной в первом смысле делает нас «учеными», «образованными», но оставляет нас беспомощными; истина во втором смысле дарует нам мудрость. Но такая мудрость дана не в отвлеченном суждении, а только в образце личной жизни.