Читать «Закат и падение Римской Империи» онлайн - страница 285

В то же самое время, как Диоклетиан наказывал египтян за их прошлые преступления, он обеспечивал их будущее спокойствие и благосостояние мудрыми постановлениями, которые были подтверждены и усилены в последующие царствования. Он между прочим издал один замечательный эдикт, который не следует осуждать как продукт боязливой тирании, а следует одобрять как полезный акт благоразумия и человеколюбия. Он приказал тщательно отобрать все ста­ринные книги, в которых шла речь об удивительном искусст­ве делать золото, и серебро, и без всякого милосердия предал их пламени; он, как уверяют, опасался, что богатство егип­тян внушит им смелость снова взбунтоваться против импе­рии. Но если бы Диоклетиан действительно был убежден в существовании такого ценного искусства, он не стал бы уничтожать его, а обратил бы его применение на пользу государственной казне. Гораздо более правдоподобно, что его здравый смысл усмотрел безрассудство таких заманчивых притязаний и что он хотел предохранить рассудок и состоя­ние своих подданных от такого занятия, которое могло быть для них пагубно. Впрочем, следует заметить, что хотя эти старинные  книги и приписывались или Пифагору, или Соло­мону, или Гермесу, они на самом деле были продуктом благочестивого подлога со стороны позднейших знатоков алхи­мии. Греки не увлекались ни применением химии, ни злоу­потреблениями, для которых она могла служить орудием. В том огромном списке, куда Плиний внес открытия, искусства и заблуждения человеческого рода, нет ни малейшего упо­минания о превращении металлов, а преследование со сторо­ны Диоклетиана есть первый достоверный факт в истории алхимии. Завоевание Египта арабами способствовало распространению этой пустой науки по всему земному шару. Так как она была в сродстве со свойственным человеку корысто­любием, то ее изучали с одинаковым рвением и с одинако­вым успехом и в Китае и в Европе. Средневековое невежест­во обеспечивало всякому неправдоподобному рассказу бла­гоприятный прием, а возрождение наук дало новую пищу надеждам и познакомило с более благовидными способами обмана. Наконец философия с помощью опыта положила ко­нец изучению алхимии, а наш собственный век, хотя и жа­ден к богатству, но стремится к нему более скромным путем торговли и промышленности.