Читать «Сталин и литература» онлайн - страница 80
Анна Берзер
Нет, они не знали об этом письме. Это еще раз подтверждает, что сюжет письма придуман Сталиным в более поздние годы.
Для подтверждения этой мысли я на время оставлю "Отблеск костра" и обращусь к более поздней и тоже целиком автобиографической его вещи — "Записки соседа"
Юрий Трифонов, вспоминая Твардовского и "Новый мир", рассказывает о своей первой повести "Студенты", о ее непонятном успехе в 1950-м году Сейчас повесть кажется ему плохой, но в ее истории запечатлены существеннейшие вещи. Повесть была напечатана в "Новом мире" в конце года, в номерах десять и одиннадцать. Юрий Трифонов получил много восторженных писем, были различные обсуждения. Очень быстро появилась положительная статья в "Правде". Благополучие предопределено. В апреле 1951 года он получает Сталинскую премию.
Казалось бы, всё... И вдруг скандал! Да какой! Недели через три после премии! Такого не бывало никогда в истории Сталинских премий... Персональное дело комсомольца Юрия Трифонова. За репрессированного отца. Зверская проработка на всех закрытых собраниях. В институте, в Союзе писателей, на Секретариате. Свирепствовали все. Защищал Юрия Трифонова один Василий Семенович Гроссман.
Что случилось? Что стояло за кулисами этих событий? Мне кажется, что Юрий Трифонов не до конца представлял себе всю правду. И ему, конечно, врали те, кто знал.
Рассказывая о премии, он, правда, задумывается о том, с чем могло быть для Сталина связано его имя. И пишет: "Может быть, Сталин вспомнил отца, которого хорошо знал еще по Юго-Восточному фронту. Или вспомнил дядю Евгения, которого тоже знал и недолюбливал с царицынских времен".
Нечего сказать — "недолюбливал"! Нет, Трифонов не читал сталинского письма. И семья его, тем более, не знала о нем.
Я уверена, что Сталин дал ему премию, не сообразив — чей он сын. Фамилия автора "Юрий Трифонов" не несла конкретных для него примет.
Юрий Трифонов добавляет, что во время присуждения премии ночью Сталину кто-то донес, что он — сын репрессированного. Трифонов считает, что донес, как обычно, Бубеннов. И потому Сталин самолично перевел его из разряда вторых премий в разряд третьих. Все знали, что в минувшие годы Сталин давал премии даже самим репрессированным (например, Ажаеву), и многие были в восторге от такой его широты. Игра в Сталинские премии должна была и путать и прояснять (одновременно) его карты.
Сын мог проскочить и, как видим, проскочил... Но когда были опубликованы списки во всех газетах, а в них фамилия автора сопровождалась всегда полным текстом — Трифонов Юрий Валентинович — и Сталин прочитал это сочетание слов, то пришел в ярость. Трифонов точно пишет — скандал разразился недели через три. Премию формально не отняли, но фактически зачеркнули жирной чертой. Гнали, ругали, не издавали, не печатали, выставляли из всех редакций, всех сфер литературной и общественной жизни.
Так вспомнил Сталин его отца, которого хорошо знал, и дядю Евгения — его он "недолюбливал" с времен Царицына.