Читать «А. Покровский и братья. В море, на суше и выше 2... -» онлайн - страница 126
Александр Покровский
– Может, ошибка? – предположил старпом, – Наверное, имеется в виду экономическая зона.
– Тут ясно сказано – терводы, – штурман ткнул пальцем в бланк. – И мы как раз находимся в этих самых терводах, – он вопросительно посмотрел на командира.
Но старший лейтенант Бодунов никак не отреагировал. Продолжал глядеть вперед, покачиваясь на длинных ногах.
– Это же надо! – злился старпом. – У США двенадцать миль и ничего, хватает, не жалуются! А эти…
– Есть несколько государств, объявивших двухсотмильные терводы, – напомнил штурман, – Бразилия, Уругвай, Перу…
– И кто-нибудь признал это? – Бодунов полуобернулся.
– Никто не признал, – хихикнул штурман.
– И правильно, – одобрил командир.
– Посягательство на принцип свободы открытого моря, – продолжал горячиться умный старпом. – Такие авторитеты международного морского права, как Гроций и Коломбос…
– Они Гроция не читали, – успокоил его командир. – Я, кстати, тоже. А ты бы, старпом, не Гроция штудировал, а… – но так и не сказал, что же именно следует штудировать.
– Территориальные воды, – не выдержал молчавший до того замполит Сурепко, – это водное пространство, на которое распространяется суверенитет государства и которое государство способно эффективно контролировать!
– Господи! – застонал Бодунов. – Чтобы на одном пароходе собралось столько эрудитов? Ну, кто еще чего скажет?
– В терводах запрещен не только морской промысел, но и гидрографические работы, – осторожно напомнил я. – Может, вырубить к черту эхолоты, один черт они ничего не пишут, и сослаться на суверенитет?
– А по земле погулять хочешь? – строго спросил начальник промерной партии. – Нам же заход обещали. Соображать надо, а не только кроссворды разгадывать!
– Так! – заключил Бодунов. – Живем, как жили. И прошу прекратить дискуссию, вы на ГКП, а не в Гайд-Парке.
– И как происходило освобождение, – спросил я креола, – воевали, партизанили?
– Какая тут может быть партизанщина, – удивился он, показав на совершенно лысые красные холмы, – это же не Брянские леса. Просто приехали мы сюда и объявили местным, что они теперь свободны. Они не возражали.
– И все? – удивился я.
– Ну, еще памятники старого режима с постаментов сбросили.
– Мешали?
– Детская болезнь левизны, – объяснил освободитель, – вот и болеем.
– Слушай, – спросил я, – а чего это у вас в городе все магазины закрыты, водопровод не работает, света нет?
– Говорю же, погорячились маленько, – крякнул Серега. – Когда памятники скинули, стали думать, что бы еще такое революционное произвести? Ну и выгнали всех белых, как прямых потомков завоевателей.
– Понятно, – кивнул я, – а это – врачи, инженеры, учителя…
– Ну, да! – поморщился креол. – Я же говорю, погорячились. Сейчас мы их назад зовем, а они не хотят.
– Может, вам опять попроситься под колониальное иго? – пошутил я.
– Не возьмут, – креол шутки не понял, – раньше надо было думать.
– А ты сам чем теперь занимаешься? – я решил переменить тему.
– Служу в военно-морском флоте, – Серега ткнул пальцем в какой-то значок на лацкане рубашки.