Читать «Митин журнал» онлайн - страница 2
Unknown
Во всех рассказах повествование ведется от мужского лица, что позволяет автору-женщине дистанциироваться от позиции рассказчика и делает "Морские рассказы" чем-то вроде современных "Повестей Белкина". Рассказы производят комический эффект, да и само ее название, отсылающее к одноименной книге Бориса Житкова, сразу же вызывает невольную улыбку, однако это вовсе не очередная постмодернистская пародия "Морские рассказы- 2". Борис Житков писал для детей о суровой жизни взрослых. О такой же "суровой жизни взрослых" писали, в сущности, и Пикуль и Конецкий. Маруся Климова пишет для взрослых, другое дело, что ее персонажи порой напоминают детей.
События, описываемые в книге, происходят в доперестроечние, перестроечные и постперестроечные времена, то есть в момент крушения устоявшихся форм жизни и идеологий. Однако по своему содержанию "Морские рассказы" меньше всего являются обличением царящих на флоте нравов или общего упадка, в который этот флот пришел в наши дни... Смысл их, видимо, в другом, хотя ухватить его не так просто, он ускользает и отклоняется то в одну, то в другую сторону, почти как палуба под ногами моряка во время шторма. Например, главный герой (он же рассказчик), помощник капитана (будущий капитан) по долгу службы отвечающий за порядок на судне, вовсе не всегда кажется положительным носителем здравого смысла среди безответственных шизофреников и алкашей, иногда он напоминает сражающегося с ветряными мельницами Дон-Кихота, а порой - и просто параноика среди нормальных здоровых людей.
Разгадку смысла этих рассказов следует искать в том, что Маруся Климова - писатель в высшей степени традиционный, в самом что ни на есть глубоком смысле этого слова. В том смысле, в каком, например, традиционным является и занятие мореплаванием, ибо моряк, оказавшийся один на один с разбушевавшейся морской стихией хотя бы на время вынужден забыть о своих политических и партийных пристрастиях и вернуться к своему традиционному ремеслу. Именно поэтому, видимо, флот при любом социальном устройстве в любом обществе всегда являлся наиболее консервативной его частью. С этой точки зрения любая критика флота с идейных или там нравственных позиций всегда кажется несколько наивной, ведь флот - это нечто большее, чем Советский Союз с его семидесятилетней историей или даже Россия с ее тысячелетней историей. То же самое можно сказать и о литературе. Подлинный кризис в обществе начинается не тогда, когда рушится его идеология, а тогда, когда капитан бросает штурвал, а поэт перестает быть поэтом... Поэтому, видимо, писательница и отправляется в неспокойное море, ибо только там можно увидеть и осознать то, что скрывается от взгляда обычных женщин, да и обычных людей вообще.
