Читать «Розовый Меркурий» онлайн - страница 68

Так продолжал Поппер свои странствия по селениям и лагерям золотоискателей, но теперь он уже не торговал, а в коробе перед собой носил свое почтовое учреждение. Слух о нем вскоре распространился по Огненной Земле. Каждый лагерь, где Поппер еще не появлялся, чуть ли не с обидой требовал его посещения. Поппер по-прежнему собирал письма, которые золотоискатели и поселенцы хотели отослать, и принимал, как и раньше, деньги на оплату почтовых расходов для Аргентины или Чили. Но новым было то, что за каждое письмо, которое ему вручали, Поппер требовал вдобавок десять сентаво, а за эти десять сентаво он сразу же, на глазах отправителя, наклеивал на письмо свою марочку и тщательно ставил на нее штемпель с названием колонии по требованию. Это было очень забавное нововведение, и оно приятно разнообразило жизнь золотоискателей, так что все придерживали свои письма, пока Поппер не придет за ними. Они охотно платили десять сентаво, забавляясь тем, как Поппер ставит штемпеля на марки, даже если они были лишь в километре пути до бара в Рио-Гранде. Здесь бармен принимал бесплатно письма от каждого, кто тратил у него несколько пезо. Бармен не наклеивал марки на письма и на штемпель не дышал, прежде чем тщательно притиснуть его к марке. Он просто бросал письма в грязный ящик стола, к другим, ожидающим отправления ближайшего судна. Между тем обхождение Поппера с каждым письмом было не только забавным — это было нечто похожее на священнодействие, он словно благословлял письмо перед дорогой, и отправитель начинал верить, что такое письмо правильно передаст все то, что он намеревался им передать. Кроме того, бармен был католиком, одним из многих, между тем как Поппер был единственным евреем на Огненной Земле, а это делало его особенно интересным для каждого.

Итак, вначале была великолепная шутка: Поппер почтмейстер Огненной Земли! От повторения шутка потускнела, осталось сострадание к несчастному еврею, движущемуся, как тень, среди оживленного населения золотых приисков. Позднее, примерно через год, — в новых краях год является столь длительным сроком, что его достаточно даже для создания традиции, — к маркам и штемпелям Поппера так привыкли, что его право взимать за каждое письмо по десять сентаво накрепко утвердилось. Больше того, каждый капитан, отправляющийся в Аргентину, и каждый охотник, собиравшийся перебраться через остров на чилийскую сторону, считали своим долгом сначала вежливо справиться у Поп-пера, нет ли у него какой-нибудь почты для дальнейшей пересылки. Так шнорерство Поп-пера превратилось в признанную всеми должность, дававшую ему возможность прилично жить.