Читать «Газета Завтра 284 (19 1999)» онлайн - страница 45

Лично я очень тепло отношусь к сербам, потому что, кроме того, что они наши братья по вере, они к тому же славяне. Несколько своеобразные, горячие, но тем не менее славяне. Однако роль России как старшего, эдакого инфантильного, на все готового брата меня не вдохновляет. На протяжении веков мы поддерживали сербов. Все это хорошо, все это нормально, но каждый должен брать ношу, которую он может нести. Это я говорю сейчас, понимая, что Россия не супердержава, с которой сверяют все часы. Не только мнение спрашивают, но и часы сверяют, чтобы, не дай Бог, расхождений не было. А то, что касается показательности процессов, которые происходят на Балканах, — они пугают. Любую страну при помощи силы можно поставить в угол...

— Ощущение от сегодняшней катастрофы не затемняет сознания? Нет такого ощущения, что не сегодня, так завтра и Российская Федерация разлетится к чертям на части?

— То, что происходит с Россией, конечно же, катастрофа, потому что беда коснулась живых людей, и в большей степени тех, чей праздник мы отмечаем в эти дни. Праздник тех, кто создавал это явление, — Победу. Мало ветеранов осталось, им же сейчас пенсию не платят по году...

Нестабильность — это катастрофа. Но, видимо, Россия не может идти нормальным путем. Здесь возможны только экстремальные формы развития. Говорят же: пока гром не грянет, мужик не перекрестится. Не потому что мужик глупый или ленивый, а потому что слишком велико терпение мужика, слишком раздвинуты рамки мировосприятия, чрезмерно раздвинуты. В эти рамочки все вмещается. Мужик наш может простить не только ближних, но и дальних...

— Речь идет о любви, как я понимаю. О чувстве присутствия Бога в этом мире. Но, возможно, здесь не столько национальный характер наш работает, сколько православная традиция как таковая...

— Самая большая православная страна — это Россия. Есть там еще Сербия, Греция, все это по сравнению с Россией маленькие страны. В России даже самые яростные нигилисты и атеисты в трудные минуты вспоминает имя Божье. То, что Бог есть, это несомненно. Это знает у нас каждый. Правда, как и в разгуле, в вопросах веры у нас нет середины. Мы не можем с утра выпить чуть-чуть, потом работать весь день, попивая коктейли. Это не наш стиль. То мы разрушаем церкви, я не говорю, кто это придумал, весь народ единодушно в этом участвовал. То сейчас мы в обилии строим эти церкви. Опять налицо гипертрофированный, преувеличенный подход.

Во всем, что происходит, есть свой смысл. И нам сегодня как никогда не хватает пресловутой расчетливости, которая несвойственна русскому человеку. Бог есть, и наше жизнелюбие, наш, если хотите, лукавый оптимизм, он тоже от Бога. Даже когда людям все хуже и хуже, они говорят: "Ничего..." Это такой психологический прием, мост в будущее. При этом каждый винит не себя, а какие-то внешние условия. Что-то в этом есть...