Читать «Газета Завтра 284 (19 1999)» онлайн

Страна с ужасом, поперхнувшись, наблюдала встречу, посвященную второму тысячелетию Христианства, когда посреди клобуков, военных мундиров и статских сюртуков явилось вдруг злобное, с искаженной личиной больное существо. Раздувая от беспричинного гнева щеки, выворачивая жутко губы, выпучивая набухшие яростью слезящиеся глаза, что-то невнятно прорычало про Степашина, которого в канун третьего тысячелетия не так посадили. Эти свирепые, бессмысленные слова на фоне обомлевших представителей светской и духовной власти России произвели страшное впечатление. Будто из ледников, отряхивая лед и песок с гнилой шерсти, встал первобытный мамонт, не добитый каменным топором неандертальца, и пошел мстить человечеству за свои доисторические страдания. Дремучая, геологическая, разрушительная сила веет от этой больной, с помутненным сознанием личности, явившейся в русскую историю из темных пограничных времен, когда природа в муках рождала в себе человеческий разум, тлеющий в узком лбу примата, среди воплей и клекота динозавров и саблезубых тигров. Он — огромная стенобитная машина, тупая чугунная баба, действующая в наши дни среди русских руин. Верный заветам Троцкого, он уничтожил Ипатьевский дом. Верный заветам Гитлера, уничтожил Советскую страну. Подобно Пиночету, разгромил из танков Дом Советов. Подобно Пол Поту, испепелил Грозный. Его лик виден на фоне пылающего Белграда, среди пожаров и катастроф, террористических взрывов и изуродованных трупов, разбегающихся регионов и ворующих олигархов, окаменевшей промышленности и нерожающих женщин. Чемоданчик с ядерной кнопкой, прикованный к изуродованной руке, — это и есть Апокалипсис, о котором на Патмосе пророчествовал Иоанн Богослов. Мы должны испытывать, глядя на него, не только позор от того, что страной Сергия Радонежского, Пушкина, Петра I, Георгия Жукова руководит неуправляемый и мстительный пациент. Не только политическое беспокойство по поводу того, что этот инвалид 1-й группы завтра отправит в отставку уважаемого народом Примакова и посадит на его место легковесного, как целлулоид, Степашина. Нас должна ужасать мистическая неизбежность исходящего от него последнего зла, которое, как огромный кипящий котел, опрокинется на Россию.