Читать «Жизнь художника (Воспоминания, Том 1)» онлайн - страница 23

От младшего сына прадеда - моего родного деда (1772-1822), произошли все бесчисленные русские Бенуа, родился же мой дед за целый без двух лет век до моего рождения - в дни, когда во Франции еще царствовал Людовик XV. Воспитание этот Луи Жюль получил во Франции, но еще совершенно молодым человеком, чувствуя непреодолимое отвращение перед революционным беснованием, он покинул родину и в 1794 г. оказался в России, где уже временно находился один из его братьев. По дороге дед, как всякий другой эмигрант, выучился всевозможным художествам и рукомеслам, но видно его истинным призванием было кулинарное искусство, ибо через несколько лет после своего прибытия в столицу, мы уже застаем его при дворе Павла I в качестве царского мэтр д'отеля, а по кончине государя, он продолжал занимать до конца жизни эту должность при вдовствующей императрице Марии Федоровне. В Петербурге же дедушка женился (в самый год его прибытия) на фрейлен Гроппэ, происходившей от одной из тех многочисленных немецких семей, которые при всей скромности своего общественного положения, образовывали как бы самый фундамент типичной петербургской культуры. В качестве свадебного подарка Луи-Жюль поднес своей невесте собственный портрет, писанный волшебной кистью Ритта, а в ответ он получил от нее роскошную черепаховую с золотом табакерку с ее портретом, на котором она изображена в виде цветущей и очень миловидной девушки. Увы, ее красота и прелесть, после того, как бабушка подарила своему супругу семнадцать человек детей, (из которых одиннадцать остались в живых), исчезла к сорока годам бесследно. На портрете, писанном академиком Куртейлем около 1820 года, мы видим отяжелевшую матрону, с резко определившимися чертами лица, а еще через двадцать лет Дагерротип и живописный портрет академика Горавского рисуют нам вдову метр-д'отеля Екатерину Андреевну Бенуа старухой с одутловатым и скорбным лицом.