Читать «Судьба убийцы» онлайн - страница 618

Я знал, что происходит со мной. Мне было не впервой отдавать воспоминания каменному «дракону». Много лет назад я отдал Девушке-на-драконе всю свою боль оттого, что Молли, как мне казалось, никогда не будет моей. Камень впитал боль в себя, и тогда это казалось мне облегчением. Но у этого притупления чувств была и темная сторона. Я видел, как люди топят горе в крепкой выпивке, пытаются заглушить его Дымом или травами. Утратив боль, они теряли и связь с миром. И становились менее человечными. То же происходило и со мной.

Каждый день я рассказывал истории своей маленькой дочери, одновременно вкладывая эти воспоминания в камень. Иногда она плакала, например слушая о моем заключении в темнице Регала. И когда я рассказал ей, что, когда она родилась, не мог понять, как любить такого странного младенца. Возможно, она жалела свою мать, которой достался такой туповатый муж, а возможно, себя, которой достался такой отец. Всю боль, вызванную ее слезами и этими мыслями, я тоже вложил в камень. И мне полегчало.

Иногда я смеялся, как тогда, когда вспоминал о наших с Хендсом розыгрышах, а когда дошел до того, как выучил балладу «Жертва Кроссфайер» из уст странствующего менестреля, то и пел для Би. К тому времени мы с Ночным Волком сделались так близки, что слились в единое существо, и я уже не отличал его мыслей от своих. И пересказывал вперемежку со своими и его воспоминания – как он охотился, дрался и спал у огня. Би спросила, как я познакомился с Шутом, и эта история повлекла за собой другую, а та – третью, и так далее. Множество историй о том, как моя жизнь переплеталась и повторяла его жизнь. Так многое в моей жизни было от его судьбы, а в его жизни – от моей.

Я работал, а вокруг меня наше стойбище жило своей жизнью. Пер с Лантом рыбачили и охотились, Спарк ходила за водой и заваривала травы, чтобы унять мою боль. Некоторые нарывы у меня на спине вскрылись. Мне пришлось оторваться от работы, потому что Кетриккен настояла на том, чтобы обмыть мою спину теплой водой и при помощи горсти мха вытащить из ранок крошечных клещей. Я не хотел, но она сказала: «По-твоему, будет лучше, если они сожрут тебя заживо, прежде чем ты закончишь своего волка?» – и я понял, что она говорит дело. Кетриккен работала в перчатках, а когда закончила – сожгла их.

Иногда, когда я останавливался, чтобы поесть и попить, видел печаль на их лицах. Я чувствовал себя виноватым в том, что заставляю их страдать. Мне было стыдно. И эти чувства вины и стыда становились ощущениями, которые можно было отдать волку.

Несколько дней спустя после того, как пришел Шут и его спутники, появились и другие. Они приехали на лошадях и привезли еще еды. Хлеб, сыр и вино, прежде такие будничные, теперь стали пищей, которой я мог насладиться напоследок, прежде чем отдать память о ее вкусе волку. Только вечером того дня я осознал, кто были те, новые. Я заглянул в полные печали и потрясения глаза Неттл. Круг, сопровождавший ее, поставил свои палатки на небольшом удалении от наших. Они говорили обо мне – и рядом со мной, и иногда обращаясь ко мне, но мне было трудно отвлекаться на них. Я не мог тратить впустую ни время, ни чувства.