Читать «Колымская повесть» онлайн - страница 48

Интересуюсь у бабы Маммы, приходилось ли ей добывать медведя в берлоге?

— Много раз приходилось. Шесть, нет, восемь раз добывала, — говорит баба Мамма, улыбается, закрывает глаза и качает головой. — Один очень большой был. Мясо на трех упряжках два раза вывозили. Сало белое. Он, когда урожай на кедровые шишки, только их и кушает. Потом мясо и сало вкусно пахнут.

— И вы тоже влезали на берлогу и бросали этому медведю снег на спину? — удивляюсь я.

— Не-е, — возражает моя собеседница. — Я так никогда не делала. Я брала разрезанную палку, вставляла в берлогу и вертела. Вот так вертела. Потом палку выньмешь и смотришь — есть на ней шерсть или нет. Если шерсть есть, значит, медведь в норе сидит. А снега я никогда не бросала. Палка лучше…

ЖИВИ, КАК МУХАЛА

Утром проснулся от холода. В яранге никого нет. Даже шкуры свернуты. Через выкрашенные корой ольховника шкуры пробиваются солнечные лучи. Откуда-то доносится жужжание динамки, то и дело заглушаемое смесью русских, эвенских и корякских слов. Это бригадир Коля разговаривает по рации. Возле печки горка «петушков» и мелких щепок, заготовленных с вечера дедом Кямиевчей. Извиваясь ужом, прямо в спальном мешке подползаю к печке и развожу огонь. Скоро на разлившееся по яранге тепло явился Остычан — тот пес, с которым я сражался за место у печки. Обнюхал меня, подошел к «своей» шкуре и хлопнулся на нее, словно ему вдруг подрубили все четыре лапы. Следом за Остычаном пришла баба Мамма. Ответила на мое приветствие, поинтересовалась, не очень ли замерз ночью, и сообщила, что во второй половине дня к нам будет вертолет. Сначала он завезет горючее на Крестики, потом полетит в первую бригаду за мясом и по пути забросит нам продукты. В первой бригаде у бабы Маммы очень больная сестра, которая скоро умрет. Сейчас нужно готовить ей посылку: оставшуюся после вчерашнего бутылку водки, индийский чай, сигареты «Стюардесса» и пойманную мною рыбу. Из объяснения бабы Маммы получается, что только наша посылка может спасти ее от верной гибели.

Первая бригада это та, что расположилась у Новых Озер. Уж не обматерившая ли меня Акулина и есть сестра моей хозяйки? Что-то не похоже, чтобы она собиралась умирать, — подумал я, но вслух этого не сказал, вспомнив, что дед Кямиевча пропил у нее все консервы и половину оленя.

Баба Мамма выставила на столик разогретую оленину, но есть так рано не хочется. Выпил две кружки чая и начал готовиться на рыбалку. В этот раз готовлюсь основательно. Уложил на нарты две оленьи шкуры, ружье, топор, рюкзак с котелком и продуктами. Конечно, все это можно утащить на себе, но нарты мне нужны вместо скамейки. Сидеть у лунки на корточках — занятие утомительное. А нарты — в самый раз. Можно даже вздремнуть.

Еще вчера обратил внимание на то, что ближняя к стойбищу промоина образовалась на перекате, и кое-где из воды выглядывают камни. Если бы резиновые сапоги и хоть какая-нибудь лопата, можно добыть на приманку ручейников. Спрашиваю у бабы Маммы, нет ли резиновых сапог и лопаты? Та молча выслушала меня и, не сказав ни слова, отправилась к сваленной под, лиственницами куче вещей. Долго копалась там, наконец, принесла новехонькую лопату и сапоги с длинными голенищами. Мне сапоги тесноваты, но на носок обую.