Читать «Грация и Абсолют» онлайн - страница 86

– Вот так придерживайте и прогревайте нос!

Не прошло и пяти минут, как Густав Александрович с благодарностью сказал: он чувствует себя лучше. Главное – он мог продолжать разговор, а ему не терпелось передать гостю, сколь много хорошего принесли немцы в Россию.

– Я рассказал, как к вам ехали честолюбивые дворяне, дети чиновников, но на протяжении веков мы отдавали вашей стране и тружеников из народа…

Налив себе чаю, Лонгин слушал рассказ о старой раздробленной Германии, где даже дюжим парням было нелегко найти место батрака. Семьям, которые не голодали, имея кусок земли, тоже радоваться не приходилось. Участок не мог прокормить лишние рты, а они появлялись с рождением третьего, четвёртого ребёнка. Поместье переходило к старшему сыну, а когда подрастал следующий, мать пекла пирожки с рубленой свининой, с луком и сыром, с морковью, с тыквой и другой начинкой, укладывала их в его заплечный мешок, отец вручал молодцу палку, пару новых запасных сапог с каблуками, подбитыми железом, – и молодой немец прощался с родным домом.

Идти в армию? Но она укомплектована, казна маленького государства не позволяет её увеличивать, и приходится отправляться на службу к чужому государю. Хорошо бы уплыть в Америку, но есть ли чем оплатить место на корабле?

И вдруг оказывается – об этом объявляли на городской площади, – что русская императрица, принцесса с Рейна, приглашает немцев переселяться в Россию. Птенец, ставший могучей орлицей, брал их по волшебству под своё крыло. Небо послало им это чудесное покровительство. Люди слушали громко читаемый манифест, и кто соглашался ехать, тут же получал деньги на еду. Российская казна не только содержала переселенцев, но и погашала их долги.

Собранные по городам группы доставлялись в Любек, откуда их на кораблях отправляли в Санкт-Петербург. Кому-то предлагали поселиться на осушенных землях поблизости от него, кого-то направляли в Малороссию. Ремесленники ехали в Москву, в Тамбов. Но большинство переселенцев в 60-70-е годы XVIII века держали путь в Среднее Поволжье, где их ожидали построенные русскими крестьянами дома, представления о которых даёт Гоголь, описав помещичий дом Собакевича: «посреди виднелся деревянный дом с мезонином, красной крышей и темносерыми или, лучше, дикими стенами, – дом вроде тех, как у нас строят для военных поселений и немецких колонистов». (Н.В.Гоголь. Мёртвые души. Глава пятая).

Для колонистов закупались орудия труда, лавки, столы, домашняя утварь вплоть до ложек и прочее необходимое. Семья получала бесплатно тридцать десятин земли, двух лошадей и корову (10). Между прочим, когда в России отменили крепостное право, на крестьянскую семью пришлось в среднем по четыре десятины, и за них мужик вносил выкупные платежи. Семьи же колонистов на тридцать лет полностью освобождались от налогов и каких бы то ни было выплат и повинностей, им выдавались беспроцентные ссуды. И, помимо этих льгот и привилегий, немцы пользовались правом местного самоуправления.

Они скоро становились зажиточными – благо, покровительство властей оставалось неизменным при царях, всходивших на престол после Екатерины Великой. У колонистов всегда имелись запасы, и ни они сами, ни их животные не ведали голода, который так часто заставлял русское крестьянство питаться древесной корой. В необъятных краях, где извечно царили отсталость и нищета, немецкие колонии были островами процветания, и их жители не смешивались с чужеродным населением. Поток переселенцев ширился, им выделяли благодатные места в Северной Таврии, в Крыму, на Кавказе, говорил Найзель, и Лонгин удивлялся непосредственности, с которой тот произносил «наши цари», «наша Россия».