Читать «Грация и Абсолют» онлайн - страница 188

С искренностью её горя соглашался Юрыч. Зайдя после похорон, присел на стул:

– Не сберёгся Антоныч! Укатали Сивку крутые горки, никакая не болезнь, а работа съела его. Уморили его работой! – подняв глаза на Алика, расстроенно покивал: – Знаю, знаю, как вы были к нему привязаны...

Юрыч хотел приходить готовить для неё – она тепло поблагодарила и отказалась. Чьё-либо общество в доме было невыносимо.

122

Раз вечером позвонили в дверь. Она увидела в глазок актёра Данкова – ушла, закрылась в спальне; он звонил, звонил – не реагировала. Утром увидела у порога букетик незабудок.

Данков подкараулил её у дома, когда она возвращалась с работы, пошёл рядом, торопливо говоря:

– Гони меня! ругай, проклинай! Плюй в меня! Но, заклинаю, забирай то, что будет у твоего порога: цветы, записки, стихи... Для меня достаточно, что есть твой порог.

Он преградил ей путь. Посмотрела раздражённо и так пристально – Данков отступил:

– Ка-а-кая злая! Все силы ада не злы так. Это работа старика – распалял даром твою чувственность, и в тебе всё застыло...

Она бегом бросилась в подъезд. Дома выхватила цветы из мусорной корзины и вышвырнула в фортку.

Напомнил о себе и Гаплов. Придя в Дом моделей на очередную демонстрацию новинок, вертелся среди почитателей Алика. Её работами все восхищались, и чувствовалось: одобрение идёт сверху. Гаплов терпеливо выждал, когда другие выскажут похвалы, и, приготовившись говорить сам, нежно взял женщину за руку выше запястья. Алик бесцеремонно отбросила его пятерню. Позже он подскочил в вестибюле:

– Вы изменились к худшему. Я наблюдаю: у вас постоянно – неприязненное выражение! Покойный заразил вас болезненной аурой озлобления.

Она со злорадным удовольствием назвала его идиотом.

Как ни в чём не бывало он нанёс визит её родителям. Мама сообщила: «Напросился в гости, принёс торт, бутылку коньяка. Рассказывал, какой он интеллигентный, и это всё к тому, чтобы мы его перед тобой расхваливали».

Алик отреагировала на сообщение брезгливо. Маменька этого и ожидала. «Осмелела не на шутку. Ишь, как высоко себя ставит! Я бы не решилась». Завидовала дочке всей душой.

С прежним поклонением к Алику относился Дэн. Он считал: её муж был развращённым и в силу этого глубоко несчастным человеком, сумасшедше влюблённым в неё. Она не могла от этого отмахнуться, её жалость к нему стала такой, что у девчонки теперь чувство потери. В садике у кинотеатра, где обычно встречались Боб, Галя и Дэн, он преданно защищал Алика.

Боб (в сборную страны его пока не взяли, но он держал себя так, будто вот-вот возьмут) опирался на версию, возникшую в уме Людмилы. Виктор никого не убивал! Но так как Алик говорила, её идеал – бесстрашный, невероятно дерзкий парень, – он и выдумал, будто застрелил двоих милиционеров. Наслаждаясь ролью повелительницы, Алик настаивала, чтобы он повинился. Обольстительница довела его до умопомрачения (пытаясь заглушить её чары, он ещё и порядочно пил), словом, фантастическое «признание» оказалось написанным. И Виктору навесили чужие преступления.