Читать «Закат и падение Римской империи. Том 5» онлайн - страница 277

Защитники иудейской религии хвастаются тем, что их неученые предки, живя в Палестине, признавали и чтили истинного Бога в то время, как ученые древние народы были введены в заблуждение вымыслами политеизма. Нелегко подвести нравственные атрибуты Иеговы под мерило человеческой добродетели; его метафизические свойства обрисованы неясно; но каждая страница Пятикнижия и Пророчеств свидетельствует о его могуществе; единство его имени надписано на первой таблице Моисеева закона, а его святилище никогда не было запятнано каким-либо видимым изображением невидимого Существа. После разрушения их храма верования иудейских изгнанников очистились, упрочились и просветились благодаря духовному благочестию синагоги, и авторитет Мухаммеда не оправдывает упреков, с которыми он постоянно обращался к жившим в Мекке и в Медине иудеям, обвиняя их в поклонении Ездре как сыну Божию. Но сыны Израиля уже не составляли особой нации, и все религии в мире — по крайней мере так думал пророк — имели тот недостаток, что давали верховному Божеству или сыновей, или дочерей, или сотоварищей. В грубом идолопоклонстве арабов такие предосудительные понятия обнаруживаются явно и без всяких прикрытий; для сабейцев служило слабым оправданием первенство, которое они предоставляли в своей небесной иерархии главной планете или интеллигенции, а в системе магов борьба двух принципов обнаруживает несовершенства победителя. Христиане седьмого столетия мало-помалу впали в нечто похожее на идолопоклонство; они и публично, и втайне обращались со своими мольбами к мощам и иконам, унижавшим святость восточных храмов; трон Всемогущего затмевали толпы мучеников, святых и ангелов, бывших предметами народного поклонения, а процветавшие на плодородной почве Аравии коллиридийские еретики давали Деве Марии название богини и воздавали ей соответствующие почести. Мистерии Троицы и Воплощения, по-видимому, противоречат принципу единства Божества. По своему прямому смыслу они допускают существование трех равных божеств и превращают человека Иисуса в существо сына Божия; православные объяснения могут удовлетворять только тех, кто верует; невоздержная любознательность и усердие сдернули со святилища завесу, и каждая из восточных сект горячо утверждала, что за исключением ее самой все остальные провинились в идолопоклонстве и в многобожии. Вера Мухаммеда не допускает в этом отношении ни колебаний, ни двоемыслия, и Коран служит блестящим удостоверением единства Божия. Арабский пророк отверг религиозное поклонение идолам и людям, звездам и планетам на том разумном основании, что все, что восходит, должно закатиться, что все, что родится, должно умереть, что все, что доступно порче, должно разрушиться и исчезнуть. В творце вселенной его рациональный энтузиазм признавал и чтил бесконечное и вечное существо, которое не имеет никакой формы и не занимает никакого места, которое не имеет потомства или чего-либо себе подобного, которому известны самые тайные наши помыслы, которое существует в силу необходимости своей собственной натуры и которое извлекает из самого себя все свое нравственное и умственное совершенство. Эти изложенные языком пророка возвышенные истины крепко усвоены его последователями и установлены истолкователям Корана с метафизической точностью. Философ-теист мог бы подписаться под народной религией мусульман, которая, быть может, слишком возвышенна для наших теперешних умственных способностей. Действительно, что же остается для фантазии или даже для рассудка после того, как мы устранили от неизвестной субстанции всякие понятия о времени и месте, о движении и материи, об ощущениях и рефлексии? Мухаммед подтвердил основной принцип и рассудка, и откровения — понятие о единстве Божием; его последователи, рассеянные от Индии до Марокко, отличаются названием унитариев, а опасность впасть в идолопоклонство была устранена благодаря запрещению икон. Мусульмане строго придерживаются учения о вечной судьбе и предопределении и борются с обычными затруднениями, не зная, как согласовать предведение Божие с человеческой свободой и ответственностью и как объяснить существование зла под владычеством беспредельной силы и беспредельной благости.