Читать «Русско-прусские хроники» онлайн - страница 206

Василий Иванович, выслушав Сидорова, перевел все это Морису. Но это уже не произвело на Мориса почти никакого впечатления, ибо еще до того, как Василий Иванович сказал ему об этом, Морис почувствовал, что все сказанное русским комендантом - правда.

И когда Суворов-старший передал ему рассказ Манштейна, Морис спросил только:

- Ну, а Манштейн что у вас делает? - По тону вопроса было видно, что ответ его нисколько не интересует и спросил он только оттого, что именно это прежде всего пришло ему на ум.

Суворов-старший спокойно и обстоятельно ответил:

- Манштейн попал к нам в плен во время сражения при Гросс-Егерсдорфе. Он командовал ротой гренадер и дрался отчаянно, но был ранен, потерял сознание и попал в плен. Мы вылечили его в нашем лазарете и теперь держим переводчиком. Он просился взять его в нашу армию обратно, но мы, разумеется, отказали.

Морис, растерянный и взволнованный, поднялся из-за стола:

- Так, значит, он мог бы убить своего старого друга Лаудона, если бы тот встретился- с ним в бою? А Лаудьн мог бы убить меня, если бы король Фридрих в свое время не отказал ему, а взял к себе на службу?

- Конечно,- спокойно и просто ответил ему генерал. А сын его бросил скороговоркой:

- Немцу лишь бы воевать, а с кем да за что - ему все равно. Вот и воюете. Недаром сам король Фридрих любит говаривать: "Нет денег, нет и немца".- И вдруг, как бы вспомнив о чем-то, спохватившись, спросил: - А сами-то кто будете, немец или нет?

- По отцу - поляк, по матери - мадьяр,- ответил Морис в подошел к генералу.- Ваше превосходительство, позвольте мне воспользоваться любезным предложением вашим и одолжиться деньгами. Кроме того, прошу вас позволить мне остаться в вверенном вам городе, хотя, откровенно говоря, я еще не знаю, что буду здесь делать.

Подобно тому, как встреча с отцом Михаилом заставила Мориса усомниться в полезности своего служения церкви, встреча с генералом Суворовым заставила Мориса задуматься вад смыслом своей военной службы. Его герой, его Лаудон, оказывается, не был таким, каким видел его Морис. Лаудон служил не потому, что дело императрицы Марии-Терезии каза-1 лось ему правым, а дела короля Фридриха бесчестными. | Нет, и тысячу раз нет! Если бы в свое время король Фридрих t взял его в прусскую армию, Лаудон так же лихо служил бы под теми знаменами, которые теперь ему иногда удавалось захватывать.

Так чем же была война для таких, как Лаудон? Игрой? Промыслом? Единственным делом, какое они знали?

А где же честь? Где родина, где, наконец, служение долгу? Ничему этому во всем, о чем узнал Морис, места не было. Оставалось только неудовлетворенное честолюбие, угар власти и жажда наживы.

Морис ушел от Суворова с горечью человека, которого долго водили за нос и вдруг сказали правду.

Но как ни странно, все происшедшее не потрясло Мориса, как это могло бы произойти, случись такое несколько лет или даже месяцев тому назад. Ибо не тем уже был Морис Август Беньовский, странник, изгнанный из .таенного дома, самою жизнью подготовленный к тому, чтобы встать выше своего праздного сословия, освободившись от его предрассудков, лжи и фальши.