Читать «Русско-прусские хроники» онлайн - страница 189

С запада - на Эльзас и Вестфалию - шли шотландские лучники, английские арбалетчики, конные гасконцы, драбанты Фландрии, а тяжеловозы из Булони, Першерона, Бретони и Брабансона везли осадные мортиры, тяжелые гаубицы и сотни артиллерийских парков, понтонов и осадных машин для того, чтобы сокрушить крепости, в которых еще сидели гарнизоны Бесноватого.

А навстречу им с юга шла не менее грозная пехота и конница папы Василиска. Сделав крутой и неожиданный бросок с юга на восток, войска папы очистили от бандитов Зигфрида Берксерьера Венгрию, Валахию, Болгарию, Польшу, Богемию, Моравию, Сербию и ворвались в Саксонию. А затем талантливые и храбрые папские коннетабли разделили свои легионы на два потока и самый большой и мощный, которым командовал Георгий, прозванный в народе "Победоносцом", повернул на запад - к Саксонии и Бранденбургу, нацеливаясь на Берлин, а второй поток пошел на север - к побережью Балтики и Кенигсбергу. Этим потоком командовали коннетабли Константин и Александр. Легионы коннетабля Константина осадили Данциг и Кобленц, а гвардейцы Александра - а у него под началом были почти одни гвардейские когорты и легионы - внезапно оказались у стен Кенигсберга.

9 апреля коннетабль Александр прислал в город своих парламентеров, и наш трусливый монарх попробовал было робко возмущаться нарушением нейтралитета, но и парламентеры Александра, и сам король хорошо знали, насколько непорочным и девственно чистым был этот так называемый "нейтралитет" и, поломавшись полдня, подписал акт о признании Кенигсберга и третьей части Пруссии папской провинцией. Короля отпустили с миром, к каким-то его родственникам не то в Голштинию, не то в Ангальт, в общем, куда-то в Шлезвиг или даже Данию, но я потому пишу об этом столь неопределенно, что наш так обожаемый монарх был настолько безлик и непопулярен, что судьбой его не поинтересовался почти никто, кроме самых близких к нему придворных, да, может быть, двух-трех камердинеров и лейб-лакеев.

Папа Василиск оказался ненамного лучше татарина Тенгиз-Булата. За считанные недели он выслал из Кенигсберга всех протестантов и, даже не организовав "референдума", а просто объявив о введении своего собственного управления, прислал в Кенигсберг своим Прокуратором крещеного язычника Николая, бывшего деревенского коновала, человека дикого, неотесанного, спесивого, но чрезвычайно хитрого и пронырливого. Никто толком не знал, откуда он родом, но поговаривали, что Прокуратор родился где-то в Золотой Орде, на реке Итиль, и с купеческим караваном совсем молодым человеком пришел в Рим. Там он влюбился в какую-то плебейку из Греции по имени Глафира и взял ее имя в качестве собственной фамилии, став Николаем Глафиросом и выдавая себя за незаконного сына важного византийского патриция, родственника последнего Трапезунтского императора Давида Комнина. Как бы там ни было, но в Риме его знали, и он, пользуясь поддержкой кого-то из кардиналов, чье имя он тщательно скрывал даже от своих клевретов, стал править как восточный деспот, запретив не только богатым бюргерам, но и знатным господам ездить в экипажах, запряженных более чем парой коней, с гайдуками верхом и форейторами на запятках, чтобы любой обыватель мог отличить его черную карету, запряженную шестеркой вороных жеребцов, с тремя гайдуками в седлах и лакеями на подножках.