Читать «Военный переворот (книга стихов)» онлайн - страница 24

Побалуются новым вариантом;

Мы как бы поставляли им резоны,

Давая убедительную фору

Лишь тем, что облекали наши стоны

в почти безукоризненную форму.

Душа моя, довольно ты страдала!

Пора держаться строгого стандарта

И не прельщать мучителя соблазном

Разнообразья в мире безобразном.

Не развлекая ката новостями,

Одним и тем же ограничься стилем

Иначе этот путь над пропастями

Мы никогда с тобою не осилим.

* * *

За двести баксов теперь уже не убьют.

Глядишь, не убьют за триста и за пятьсот.

В расхристанный мир вернулся былой уют,

И сам этот мир глядится подобьем сот.

У каждого в нем ячейка, удел, стезя,

Как учит иерархичный, строгий восток.

Уют без сверчка представить себе нельзя,

А каждый сверчок обязан иметь шесток.

Бывали дни, когда под любым листом

Компания, стол и дом, и прыжки с шестом;

А нынче - душа по нише, постель жестка:

Сверчок не прыгает выше свово шестка.

Вселенная отвердела, и мой удел

Эпоха не отпускает своих детей

Обрел черты, означился. Отвердел

И больше не дразнит веером ста путей.

Что было небо - сделалось потолком,

что было немо - сделалось языком,

Что было "нео" - просит приставку "экс".

Что было "недо" - сделалось "пере". Тэк-с.

Период броженья кончен. Ему вослед

Глядит закат, предсказывая откат.

Довольно с нас и того, что десяток лет

"Е" не всегда равнялось "эм-це-квадрат".

Скоты, уроды, гад, казнокрад, уклад

Уже явленья природы. Как дождь и град.

Всяк бунт в Отчизне - переворот в гробу.

Отвердеванье жизни - уже в судьбу.

Во всем простота, смиренье, и даль чиста.

Медлительное паренье листа, листа

Разлапистого, под коим построим дом,

Наполненный то покоем, а то трудом.

Мне сладко бродить по этой листве, листве,

вчера - игралищу ветра, теперь - ковру.

Мне сладко думать, что мы состоим в родстве,

Хотя оно и порукой, что я умру.

Скрипят качели, бегает детвора,

проходят пары нежные, как в раю...

О, воздух века, пьяный ещё вчера!

О, скрип колеса, попавшего в колею!

Мне, в общем, по нраву и воздух, и колея.

Я выбрал её по праву. Она моя.

Люблю этот день погожий, листву, траву.

Не трогай меня, прохожий. Я здесь живу.

* * *

Если б молодость знала и старость могла

Но не знает, не может; унынье и мгла,

Ибо знать - означает не мочь в переводе.

Я и сам ещё что-то могу потому,

Что не знаю всего о себе, о народе

И свою неуместность нескоро пойму.

Невозможно по карте представить маршрут,

Где направо затопчут, налево сожрут.

Можно только в пути затвердить этот навык

Приниканья к земле, выжиданья, броска,

Перебежек, подмен, соглашений, поправок,

То есть Господи Боже, какая тоска!

Привыкай же, душа, усыхать по краям,

Чтобы этой ценой выбираться из ям,

не желать, не жалеть, не бояться ни слова,

ни ножа; зарастая коростой брони,

привыкай отвыкать от любой и любого

И бежать, если только привыкнут они.

О сужайся, сожмись, забывая слова,

Предавая надежды, сдавая права,

Усыхай и твердей, ибо наша задача

не считая ни дыр, ни заплат на плаще,

не любя, не зовя, не жалея, не плача,

Под конец научиться не быть вообще.

УТРЕННЕЕ РАЗМЫШЛЕНИЕ

О БОЖИЕМ ВЕЛИЧЕСТВЕ

Спасибо тебе, Господи, что сроду

Не ставил я на что-нибудь одно.

Я часто шел на дно, хлебая воду,