Читать «Содержательное единство 2001-2006» онлайн - страница 725

Кто же герои Байгушева? Возьмем, к примеру, одного из таких героев:

"…Работал на отделе культуры (в "Комсомольской правде" – СК) отчаянный русофил молодой Федор Шахмагонов. Его евреи съели за борьбу с космополитизмом, но он перешел помощником к Михаилу Шолохову, отсиделся в Вешенской и снова всплыл в Москве. Да еще как всплыл!

Эту фигуру русским надо знать. Федор Федорович Шахмагонов, обходительный русский красавец из донских казаков, …был одной из теневых крипто-ключевых фигур в "русской партии" еще со времен Сталина и вплоть до 1993-го года. …Известен читателям многими своими историческими романами (лучшие из них – о Куликовской битве и "Остри свой меч" – о Смутном времени с ошеломляющими историческими подробностями про "жидовствующих"), уникальным двухтомником "Поклонение Антихристу" (о тайнах сталинского времени) и детективами…"

Ну, известен и известен… Что плохого? Куликовская битва, "жидовствующие", у каждого свои взгляды. Но это, по определению Байгушева, одна из теневых крипто-ключевых фигур (так сказано, я не виноват, я цитирую и не отвечаю за чужую лингвистику). Так что же случилось с этой фигурой?

Байгушев с радостью рассказывает:

"Сейчас ему за восемьдесят, он живет в Брюсселе – в политическом центре старой русской эмиграции, с которой всегда был, как и Шолохов, тайными "белогвардейскими", "белоказаческими" предками тесно связан".

Человек может жить, где хочет. Это его право. А его родственные связи, тем более, обсуждаться не могут. Родственников не выбирают. Но что ни криптофигура "русского ордена" – то завязки на старую русскую эмиграцию. В данном случае – на Брюссель. Что такое русская эмиграция – без комментариев. Но самое русское в этой эмиграции неудержимо рвалось домой. Вопреки ненавидимой идеологии!

Уехать в Брюссель в 1993 году, после краха ненавистной идеологии – это выбор, это решение. Оно может быть обусловлено тысячами вполне уважительных причин. Но были люди, рвавшиеся в Россию, чтобы умереть. И я их знаю. Были люди, которые твердо знали, что если они останутся в красной России, то ничем, кроме смерти, это для них не кончится. И принимали смерть. Например, мой родной дед. Представить себе таких людей уехавшими из России в 1993 году я не могу.

И твердо знаю, как говорили тысячелетиями по этому поводу ненавидимые Байгушевым носители "Мертвого Духа": "До встречи в Иерусалиме". Как они рвались туда, как целовали эту пыльную землю.

Представить себе орден на этой основе я могу. А представить себе орден страстной любви к земле русской и к духу русскому состоящим из людей, которые покидают свою родную землю без экстремальных обстоятельств и даже при наличии оных, – я не могу.

Но зато я легко могу себе представить структуру, которая держала свои кадры там, где нужно, а потом отозвала. Я могу представить себе и худшее, если человек – помощник Суслова! – карал других за любые отклонения от официальной коммунистической идеологии, но при этом пишет: