Читать «Полное собрание сочинений. Том 1» онлайн - страница 127

[90] Молодой человкъ, котораго я прежде встрчалъ и зналъ за дурака, былъ недавно представленъ въ ихъ домъ, но, несмотря на это, взошелъ такъ развязно, о погод и о обществ, о тхъ же самыхъ предметахъ, о которыхъ и я принужденъ былъ говорить, говорилъ съ такимъ жаромъ, что съ нимъ, какъ я замтилъ, говорили безъ всякаго принужденія. Онъ спорилъ о погод, доказывалъ что-то, приводилъ примры изъ прошлаго года, и такъ громко, что изъ другой комнаты непремнно захотлось бы послушать этотъ занимательный разговоръ.

«Неужели, думалъ я, этимъ преимуществомъ передо мной онъ обязанъ своей глупости, тому, что у него въ голов ничего другаго нтъ, а что я не могу говорить о погод и думать о ней; я въ это время обыкновенно думаю о другомъ, поэтому не говорю отъ души.»

Л. А. въ это время, разговаривая со мной о жизни въ этомъ город, дала мн замтить, что они знакомы почти со всмъ здшнимъ обществомъ. Эта новость для меня была непріятна; мн казалось сначала, что она никого не знаетъ, и что я буду ея ресурсомъ, но теперь я боялся, что она, какъ и многіе другіе предметы моей страсти, пропадетъ для меня въ этомъ свтскомъ кругу, къ которому никогда не могъ привыкнуть. Я представилъ уже себ ее на бал Губернатора рука объ руку съ племянницей [1 неразобр.] противъ нихъ Исленева, который во время отдыха между танцами ходилъ [?] задомъ. Надо сказать, что тогда уже я никакъ не ршился бы подойти къ ней. Эти два лица были для меня хуже всякаго пугала. Я былъ представленъ К., но потомъ какъ-то забылъ ей поклониться, въ другой разъ поклонился, не видала, и я совсмъ пересталъ кланяться, но зато сталъ всегда обходить ее и бгать, что и взошло въ привычку. Г-ну Исленеву я разъ поклонился, и, хотя онъ смотрлъ въ мою сторону, не отдалъ мн поклона. Съ тхъ поръ я не то, чтобы возненавидлъ его, a мн неловко на него смотрть, и я удаляюсь отъ него. — Чтобы удержать Л. А., которая мн очень понравилась, на сколько можно, я просилъ ее de m’accorder une contredanse на первомъ [91] бал. Она не представила никакихъ возраженій, но только покраснла. Я покраснлъ еще больше и испугался своего поступка. Хотя и не оправившись отъ смущенія, я раскланялся и вышелъ довольно удачно, но въ зал зацпилъ за полосушку и чуть не упалъ. Это увеличило мое смущеніе, и я, уходя, до передней говорилъ несвязныя слова вслухъ. Надвая шинель, я услыхалъ голосъ хозяйки и затмъ шаги хозяина (я догадался, что она замтила ему, что надо было меня проводить). Онъ догналъ меня въ передней и просилъ не забывать ихъ, но въ тон его не было радушія, къ которому онъ, судя по лицу, долженъ былъ быть способенъ. Какъ не глупа была мысль, что онъ не желаетъ меня видть, потому что я какъ будто намревался волочиться за его свояченицей, она мелькнула въ моей голов. Эта мысль довела мое смущеніе до такой степени, что хозяину видно было очень тяжело говорить со мною, и что, надвъ шляпу какъ то на бокъ, а шинель почти навыворотъ и споткнувшись еще, я весь въ поту, съ слезами на глазахъ, совершенно неестественно выскочилъ на улицу. Какъ ужасно и сильно я страдалъ въ подобныя минуты, описать невозможно. Это на меня находило днями, и это похожо на болзнь. Были такія дни, въ которые малйшая вщь могла меня довести до такого смущенія, отъ котораго я плакалъ.