Читать «Свиньи олимпийской породы.» онлайн - страница 9

 Весьма вероятно, что владевшие автотранспортом сверхсрочники вполне могли бы опустошить огород с целью дальнейшей перепродажи томатов, но частое присутствие в этом месте солдат делало операцию по сбору урожая чрезвычайно рискованной, а то и вовсе невозможной. Короче, все были довольны.

 У солдат начали зарубцовываться незаживающие язвы на ногах, возникающие осенью в результате полного отсутствия витаминов в питании. Соли и серого хлеба было в достатке, поэтому ночная смена была сыта. Кроме того, помидоры были прекрасной закуской даже к одеколону.

 Но, как известно, счастье не может длиться долго. Губителем помидорного рая стал его же создатель, действовавший по принципу — «я тебя породил, я тебя и убью». Дело в том, что Арунас Сберкавичус был не только антисемитом. Он также ненавидел советскую власть и русский народ, лишивших его родину независимости. Но черта, погубившая помидорное поле — была гордость.

 Интернациональная компания, в составе грузина–мингрела Мамуки Самушия, хохла Кости Кучмы, и самого литовца собралась на радиорелейной станции «Циклоида», чтобы отметить удачный обмен сходившего в самоволку Кости общевойскового защитного комплекта, более известного как «ОЗК», на литр самогона. В качестве главного составляющего предстоящей вечеринки и был предмет яростной купли–продажи. «ОЗК» ценился окрестными крестьянами за способность не пропускать воду при вхождении в реку до пояса. Стандартная цена этой экипировке была бутылка водки.

 За закуской был отправлен главный смотритель помидорного огорода, который и был застигнут замполитом в момент, когда Арунос выбирал самый красивый помидор.

 Всему личному составу стало известно, что Сберкавичус был обвинен люто ненавидимым им Мамыркой в хищении. Оправдание, что литовец сам создал этот огород, было проигнорировано. Замполит сказал, что в Советской армии — демократия, и что все равны при распределении выросшегона территории воинской части урожая. Потерявшему от возмущения способность говорить по–русски литовцу он заметил, что Сберкавичус, как и остальные, может получить помидор в столовой. Взбешенный «дед» вернулся на «Циклоиду», долго ругался на своем языке, и пообещал друзьям скосить помидоры. Уговоры не помогли. Единственное, на что Арунос согласился, было выслушать причастного к созданию огорода Яцкевича. Максим был срочно вызван, чем придал компании еще большую интернациональность, напоен самогоном и введен в суть проблемы.

 От возможности насолить замполиту, пусть даже и ценой собственного благополучия Макс пришел в восторг. Его не остудили даже грузино–украинские убеждения, что от этого демарша пострадают все, кроме замполита. Что никто не мешает Сберкавичусу брать сколько угодно помидоров ночью. Секретный телефонист считал, что литовец имеет полное право не воровать созданное его трудом, а брать его с достоинством. В конце концов, когда вторая бутылка опустела, был достигнут компромисс. Арунос еще раз сорвет помидор в присутствии Мамырки, и если тот не промолчит — литовец волен делать все, что считает нужным. На коммуниста никто не надеялся, поэтому все тайники на командном пункте были наполнены остро и приятно пахнущими овощами. В огороде был оставлен только один помидор, с помощью которого и предполагалось произвести эксперимент.