Читать «Журнальный зал | Нева, 2010 N8 | Наталья ГАЛКИНА. Табернакль.» онлайн - страница 13

Картина эта за полчаса прочно запечатлелась в моей памяти, и через много лет, увидев фотографию знаменитого киевского баса Сибирякова в роли Мефистофеля, я поразилась сходству, почти одно лицо. Фотография Сибирякова в партикулярном платье постоянно стояла на столе юного Михаила Булгакова с автографом: “Мечты иногда претворяются в действительность”.

— Нравится картина? — спросил меня инженер, проставляя номера и грифы под чертежами с фаустианскими наименованиями “Бедро” и “Голень”.

— Что ж он пьет-то, не к ночи будь помянутый?

— “Солнцедар”, надо полагать.

Тут он встал, чтобы отнести чертежи свои исполнителям, по дороге весело переговариваясь с соседями по конструкторскому бюро; разумеется, вместо родного протеза была у него деревянная нога, то есть то, что такими словами называли, и ходил он на своей простенькой опоре виртуозно, не особо и хромал.

Одну папку привезла я из Москвы для руководителя группы “Самообслуживание”. Руководитель этот, Лосенко, производил на меня глубокое впечатление. Мрачный, громадный (при вполне среднем росте), с лицом, словно бы вытесанным из весьма неподатливой породы дерева, занимался он “приспособлением предметов быта и деталей окружающей среды к ограниченным возможностям снабженного протезами инвалида”, как было написано в одной из его статей.

— Как по-вашему, что должен сделать инвалид без двух рук, чтобы набрать номер телефона? — угрюмо спрашивал он не подготовленного к беседе на подобную тему собеседника. — Взять в зубы карандаш и крутить диск, вставляя карандаш в отверстия телефонного диска, правильно?

Кнопочного телефонного набора в то время не существовало.

— А подтереться? — продолжал Лосенко неумолимо и неуклонно, не давая слушателю опомниться. — Представьте, что у вас нет рук или что на вас только что надели протезы. Что вам толку от туалетной бумаги и от пипифакса в висящем на стенке сортира конвертике с вышивкой?

И у него, и у всей его группы фантазия была неистощимая, голь на выдумки хитра. Огромный клавишный выключатель, который потом стал привычной деталью всех электромагазинов, изобретен был именно Лосенко: при правильном (“эргономичном”, — говоря это слово, он усмехался так, словно произнес непристойность) расположении на стене его можно было привести в действие носом или плечом.

Комнату группы самообслуживания заполняли загадочные предметы и приспособления; из описаний, рисунков и чертежей к ним, фотографий макетов и опытных образцов Лосенко составлял трактаты, переплетаемые собственноручно. Когда я — с превеликим удивлением и удовольствием! — читала труды сии, у меня ехала крыша.

Лосенко, должно быть, родился дизайнером; тысяча маленьких хитростей, обретая форму и жизнь, роились в его квадратной головушке.

Именно он сумел оценить по достоинству разработки недавно приглашенной директором модельерши (ее блистательное подразделение состояло из двух персон: самой модельерши и портнихи), в частности, примененных в качестве застежек (это теперь они на куртке каждого третьего, тогда их никто в глаза не видел) вместо пуговиц и молний “репейников” из космонавтского арсенала, а также скользкого шелка и атласа подкладок вкупе с грузиками вшитых в полы пиджаков и пальто, повешенных на специально разработанные плечики с вешалкой: подойти, встать спиной, вдеть протезы в широкие проемы рукавов, — дальше одежда “сама надевалась” и “сама снималась”.