Читать «Бургундское вино, миланская сталь, брабантские кружева...» онлайн - страница 2

Авторы этих строк остаются при убеждении, что сколько-нибудь значительное произведение фэнтези возможно только при опоре на историческую или мифологическую (религиозную) реальность, а из каши, то бишь синкретизма, получается в основном вторичный продукт во всех смыслах этого словосочетания. Если, конечно, сама эклектика не является приемом, подчиненным системе управляющих кодов более высокого порядка (например, эзотеризм Желязны в романе «Создания света, создания тьмы» или этика равновесия в земноморском цикле Урсулы Ле Гуин).

Иллюстрацией к этому утверждению послужит то, как используются в современной фэнтези элементы реальной истории.

В нашей фэнтези сравнительно немного произведений, прямо апеллирующих к какой-либо конкретной исторической эпохе или (что чаще) к мифопоэтической, религиозной системе. Тем ярче они горят на слабоосвещенном отечественном небосклоне фэнтезийной литературы.

Отношения богов и людей становятся сюжетообразующим стержнем в произведениях древнегреческой тематики. Наиболее удачные опыты в этой сфере, наверное, дилогия Ольги Елисеевой «Сокол на запястье» — «Хозяин проливов», античный цикл Г.Л.Олди «Герой должен быть один» и «Одиссей, сын Лаэрта», а также романы Андрея Валентинова «Серый коршун» и «Диомед, сын Тидея». Ольга Елисеева удачно соединяет вольные этюды о судьбах богов-олимпийцев, героев и магических существ с живыми, реалистическими картинками жизни Северного Причерноморья той эпической поры, когда колонисты-греки то мирились, то воевали с местными народами. Елисеева и решает на этом материале серьезную задачу, сталкивая два принципиально противоположных типа культуры и показывая преимущества одного из них, в итоге победившего.

Для Г.Л.Олди (Дмитрий Громов и Олег Ладыженский) быть третейским судьей в спорах людей и небожителей — привычное дело. Ими создан гигантский цикл мифологических романов «Люди, боги и я», куда входят произведения, написанные на основе героических эпосов и мифов различных народов: Древней Греции («Герой должен быть один» и «Одиссей, сын Лаэрта»), Индии («Грозав Безначалье», «Сеть для Миродержцев», «Иди куда хочешь»), Ирана («Я возьму сам»), Китая («Мессия очищает диск»), Японии («Нопэрапон»), Западной Европы («Пасынки Восьмой Заповеди»), Украины («Рубеж», сочиненный в соавторстве с Валентиновым и супругами Дяченко). Олди прекрасно ориентируются в бытовых, этнографических и этико-религиозных реалиях воссоздаваемых эпох. С каким-то детским восторгом они делятся с читателями своими этимологическими изысканиями, лукаво жонглируя словами, играя на их смысловых оттенках. Но как бы ни менялась эпоха и исторические реалии, во всех этих произведениях Олди развивают одну общую метатему: распад, разрушение политеистических систем верований, уступающих место монотеизму с единым Богом, и, как следствие этого, ожидание прихода Мессии.