Читать «Книгоедство» онлайн - страница 229

Александр Етоев

Этот перечень принадлежит аргентинцу Борхесу, а взят он из предисловия к самой знаменитой книге Сведенборга «О небесах, о мире духов и об аде», несколько лет назад переизданной издательством «Амфора».

Что же вдруг такое произошло, отчего блистательный практический ум Сведенборга переклинило на занятия мистикой? Вот что пишет об этом Борхес:

Главное событие его жизни случилось в Лондоне, апрельской ночью 1745 года. Сам Сведенборг назвал его откровением. Ему предшествовали сны, молитвы, периоды неуверенности и воздержания, и, что наиболее характерно, кропотливый научный и философский труд. Какой-то незнакомец молчаливо шел за ним по лондонской улице, как он выглядел, нам неизвестно, потом вдруг зашел к нему в комнату и сказал, что он Бог. Он прямо возложил на него миссию открыть впавшим в грех, неверие, заблуждения людям утраченную Иисусову веру. Он объявил ему, что дух его побывает в Раю и Аду и сможет поговорить с демонами, ангелами и мертвыми.

Результатом этих посещений адских бездн и райских высот и бесед с их обитателями и явились сочинения шведского мистика.

Семиотика

Сфера семиотики включает в себя столько всевозможных явлений жизни, что порой непонятно: данный, конкретный факт – проекция ли он прошлого в настоящее или это нечто, рождающееся всякий раз заново?

Вот, к примеру, кофе в постель. Причуда ли это моды, т. е. вещь, которая переходит из века в век, или же такая привычка организуется у человека естественно? Лично я в таком явлении, как «кофе в постель», вижу скорее проявление «комплекса раба» в человеке, чем его действительное желание. Помните, как в «Сатириконе» Петрония вчерашний раб Трималхион, желая показать, что он тоже не лыком шит, закатывает роскошный пир. Или – правда, в ином контексте, – фолкнеровское описание особняка Сноупсов, где внешне все выглядит очень богато, а на деле золото – лишь выкрашенная в золотой цвет дешевка. Примерно такого же порядка и «кофе в постель»: когда расправившееся с аристократией революционное государство постепенно обуржуазилась и в карикатурном виде стало перенимать манеры своих вчерашних хозяев.