Читать «Книгоедство» онлайн - страница 203
Александр Етоев
И вдруг – ориентиры потеряны, завтрашний полдень темен, даже вечер сегодняшний непонятно что принесет – или какой-нибудь урод-террорист ухнет бомбу в кабину лифта, или сожгут ларек, где ты пристроился торговать штанами.
Чтобы выжить и не сойти с ума, человеку нужно переродиться заново, вырастить новые нервы и другие глаза. Это сложно. Старикам это почти не под силу. Новый человек – человек молодой. И глаза его – это глаза Пелевина. Реальности не существует, есть игра в создание миров, есть красная глина воображения, из которой лепишь всё что угодно, заполняя пустоту мира.
Вот разгадка его загадки: Пелевин – знамя нового поколения. Новое поколение нашло в нем свои глаза. Он – мессия, провозвестник новой религии – религии Пустоты. Он пишет из книги в книгу один священный для нового человека текст – Евангелие Пустоты. Он уже при жизни оброс легендами одна страннее другой, и многие сомневаются, есть ли в действительности такой человек – Пелевин. Может быть, сам он такая же иллюзия, как и те, в которые нас погружали когда-то? Может быть. Все может быть в мире, который не существует реально.
Повсюду, согнувшись, шныряют люди с мешками, свертками. Какие-то мышино-юркие, в платках женщины, с одутлыми, картофельными лицами оборванцы. И все это озирается по сторонам, прячется за углы, ныряет, как ящерицы, в темные проходы...
У пакгаузов – нестройный, разорванный гул. Нет-нет да и грохнет, рухнет что-то, поднимется туча пыли. Откуда-то взялись топоры, ломы. Рубят столбы, летит крыша, а те, которые около, – даже не посторонятся: с гиком бросаются в склады, роются, выискивают, отнимают. Кого-то убило крышей. Убило – ну что ж...
Так описывает события первых дней революции 1905 года Евгений Замятин в рассказе «Три дня»: как это делалось в Одессе.
Интеллигенция, особенно творческая, в том числе и процитированный Замятин, восприняли революцию с воодушевлением. Блок в Петербурге ходил по Невскому с красным флагом. Вчерашние противники, социалисты и либералы, верующие и безбожники, Максим Горький и Мережковский, всю ночь перед расстрелом мирной рабочей демонстрации на Дворцовой площади провели вместе, чувствуя свою ответственность за предстоящие события. Дальше ко многим пришло разочарование. Это хорошо видно по замятинскому отрывку. Восставший броненосец «Потемкин» в конце рассказа, по слухам, ушел в Румынию. Победила не революция, а та жадная обывательская толпа, грабившая пакгаузы одесского порта.
«Эта революция явилась генеральной репетицией, без которой победа Октябрьской революции 1917 г. была бы невозможна» – так писалось в учебниках по истории прошлых лет. Действительно, это факт. Как и факт то, что поэт Маяковский, пустил себе пулю в голову, разочарованный тем, чем Октябрьская революция завершилась. Любовная лодка разбилась о быт... Так и красный революционный конь выдохся, забитый кнутами, и был пущен на дешевое мясо для обывателей.
