Читать «Комментарии к русскому переводу романа Ярослава Гашека «Похождения бравого солдата Швейка»» онлайн - страница 380

Розделов (Rozdělov) – во времена Швейка поселок в пригороде Кладно. В наши дни – западный район города Кладно. От «Монтагов» до Розделова 30 километров на северозапад, и это направление диаметрально противоположно направлению на пражские Винограды, что ровно в десять раз ближе к «Монтагам», чем Розделов. Сама же описанная ситуация была знакома выпивохе и бродяге Гашеку очень хорошо и не понаслышке.

Если вам будет угрожать опасность, выстрелите в воздух

в оригинале Швейк с исключительной вежливостью «оникает»: А kdyby jim snad hrozilo nějaký nebezpečí. См. комм., Ч. 2, ГЛ. 2, c. 279.

С. 244

Жандармы были венгры и, несмотря на протесты Швейка, потащили его в этапное управление в Хырове

Хыров – см. выше комм., ч. 3, гл. 4, с. 223.

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

ПРОДОЛЖЕНИЕ ТОРЖЕСТВЕННОЙ ПОРКИ

ГЛАВА 1. ШВЕЙК В ЭШЕЛОНЕ ПЛЕННЫХ РУССКИХ

С. 247

Когда Швейк, которого по русской шинели и фуражке ошибочно приняли за пленного русского

По поводу использования в оригинале русизма «фуражка»: furažce (v ruském plášti а ve furažce), как специфического обозначения именно русского армейского головного убора, отличного от австрийского кепи (Feldkappe, čepice), см. комм., ч. 1, гл. 3, с. 47 и ч. 2, гл. 1, с. 267.

Ударил его прикладом по плечу, прибавив: «Baszom az elet» /Грубое мадьярское ругательство/.

Венгерское elet – жизнь. Baszom – см. комм., ч. 2, гл. 3, с. 414.

С. 248

На Шумаве в одной каменоломне

Шумава – горные юго-западные районы Богемии, см. комм., ч. 2, гл. 2, с. 331.

Пленный русский, которому Швейк рассказывал эту историю, недоумевающе смотрел на него, и было ясно, что из всей речи он не понял ни слова.

Смысл верен, но у Гашека буквально сказано следующее:

Rusky zajatec, kterému to Švejk vyprávěl, díval se na něho s plným porozuměním, že z celé řeči nerozumí ani slova.

Взгляд пленного русского, которому Швейк рассказывал эту историю, ясно выражал то, что он ни слова из всей речи не понял.

Татарин сел на землю и, скрестив ноги и сложив руки на груди, начал молиться: «Аллах ахпер – аллах ахпер – безмила – арахман – арахим – малинкин мустафир».

В комментариях к русскому переводу и чешскому оригиналу (Allah achper – Allah achper – bezmila – arachman – arachim – málinkin mustafír) забавное несходство переводов:

ПГБ: Мусульманская молитва на арабском языке. Перевод: «Аллах велик, аллах велик. Именем аллаха милостивого, милосердного. Владыка загробной жизни…».

ZA 1953 (как водится, безо всякой проверки слово в слово копирующий Гулу BH 2012): Tatarsky: Velký bože – velký bože – milosrdný—slituj se – smiluj se – prostý vojáček. (Великий боже – великий боже – милосердный – сжалься – пожалей – бедных солдат.)

По поводу чего с удовольствием приведу комментарий моего замечательного друга Михаила Эдельштейна:

Не вполне понимаю, какие тут могут быть разночтения в переводе. Аллах акпер = Аллах акбар = Аллах велик. Дальше искаженное «Бисмилляхи ар-Рахман ар-Рахим» – «Во имя Аллаха, Милостивого, Милосердного», как это обычно передается по-русски, хотя арабисты переводят несколько эстетнее (например: Во имя Аллаха, Бесконечно-добродетельного, Щедровознаграждающего). А дальше – сильно искаженные, произвольно соединенные и потому контекстуально бессмысленные два слова из разных мест той же молитвы: Малики – форма от «Малик», «Царь» (в молитве сочетание «Малики яумиддин», т. е. «Царь Судного дня») и Мустаким – «правильный», «истинный» (из словосочетания «сыраталь мустаким» – «истинный путь»). Все вместе это кусочки суры Аль-Фатиха – первой суры Корана, самой распространенной мусульманской молитвы, читаемой при каждом намазе.