Читать «ТАТУИРО (HOMO)» онлайн - страница 121

Падаем?

– Ты! – вцепился в предплечья, затряс, закричал, открывая рот и плюя словами сквозь темный воздушный кляп:

– Я падаю? Не лечу? Сука, гадина, змея паршивая!

– Падаешшь… летишшь… – шея девушки растягивалась, руки и плечи ускользали из пальцев. Схватился за талию, сдавил. В голове мысли сдувало от одного края к другому. Ведь я – здесь! Живой! Почему тогда – убила? Меня?

Талия становилась все тоньше, пальцы рук соприкоснулись. Струясь по ладоням, скользила, скользила, оставаясь выше, оставляя одного в черной пустоте.

Но ему не страшно. Пусть один. Зато знает, помнит, еще, когда Витькой был, – вниз так же бесконечно можно, как и вверх. Он сильный, и ее удержит. Стиснул, хрипя, сильнее, продавливая сухую кожу длинного тулова. Поймал! Держу!

– Держу!

Уставился больно раскрытыми глазами в смутную белизну монитора на далеком столе. Плечи сводило от напряжения, локти закаменели, пальцы крючило перед собой в темноте.

Стихал звон батареи…

«Кричал, сон, кошмар», вскинуто подумал Витька, попытался облизать губы шершавым языком, скривился. И, расслабив руки, ахнул, когда отпущенное напряжением мышц нечто заструилось по сбитому одеялу, гладя горячую кожу, тяжело оттягивая плечи, тычась в лицо сухой гладкой мордой. Задвигал ногами, отпихивая, путаясь в одеяле. Пугаясь крепкого захлеста чужой плоти на щиколотке, попытался сесть.

– Тише, тишше… – около уха успокаивающе проговорило, потерлось легонько и улеглось на груди. Замерло…

Сидел с напряженной спиной, боялся пошевелиться. Только там, где чувствовал плоть, напрягал тихо-тихо мышцы, убедиться, что не ушло, не исчезло. Убеждался – есть, и расслаблялся, боясь, что почувствует тварь…

– Не тварь. С-сам захотел… – точками, точками прикосновение снизу к подбородку, к шее. Понял, языком раздвоенным трогает:

– И получишшь… Все, что хочешшь. Если желание сильно…

– Это не я, – голосом, мало отличавшимся от змеиного шипа. Вспомнил, что в кухне, на подоконнике за шторой – позабытая коробка сока. Глотнуть бы… Хочется нестерпимо.

– Ты, это, полежишь, может? Я – в кухню. И вернусь… – в голове сразу забились мысли, где ключи-то, и куртка там есть, в прихожке, а брюки, да хер с ними, с брюками…

– Не снимешшь, – мягкие касания по шее, – срослись… чассть тебя…

Посидел еще, думая потихоньку.

– Ну, если часть… – встал. Покачнулся, подхватил рукой тяжелые кольца. Нашел равновесие и пошел, шлепая босыми ногами. В прихожей протянув свободную руку, щелкнул выключателем. Стоя перед зеркалом, отодвинул наехавшую на отражение старую дубленку, примял торчащий рукав. Змея оторвала голову от его плеча, смотрела в зеркало тоже.

– Ты… большая…

– Выдержишшь…

Вздохнул, поднимая грудь, глядя, как пробегает по расписной коже блик от неяркой лампы.

– Да уж. Куда теперь. Сам захотел. Ты это… пить хочешь? Или – поесть?

– Сам. Я – не сейчас. С-с-с…

– Ну, как знаешь. Устал я.

– Попей и сспи. Не спрашивай, потом вопросы. И их тоже – сам…

Через десять минут Витька засыпал, поворачиваясь во сне, чтоб змее было удобнее устроиться на коже, врасти, спуститься ниже, по бедру, на колено и щиколотку. Уплывая, подумал мягкими сонными мыслями, что завтра начнется завтра, а тут еще Карпатый, паршиво, конечно, ведь Лада убила его, а он вдруг вернулся… Встрепенулся, уколотый в темя: убила – для себя? Не для всех? Или что? Но уронил голову, не додумав.