Читать «Газета День Литературы # 75 (2002 11)» онлайн - страница 73

"— Да русских почти не осталось! — закричала жена. — Мы не рожаем..." И реплика — в кон! Дочка-то — лесбиянка. Какие, извините, роды у уродов?

А что уроды — так на то деятели искусства имеются, чтоб художественно отобразить. Например, муж героини постоянно сравнивает окружающих с образами Гойи — "Капричос". Правда, и в самой Зеен любви не много наскребешь, даже что касается близких людей (о муже: "я б его убила...", а дочь представляет внутренний мир матери таким образом: "истекающие соплей часы Дали, и историческая хроника "Сталин и Мамлакат", это и художник Шилов с фальшивыми красавицами, и голубое сало писателя Сорокина..."). Зато писатель Сорокин в небольшой повести упоминается дважды и тепло, рядом с Воннегутом и Эйнштейном.

Вот и ангел Коля любит его почитать на досуге ("Вы Сорокина читали? Мне нравится..."). Итак, что же это за ангел посередь царства "полуживых и мертвых"? Ведь задача создания положительного образа не каждому по плечу. Положительный герой — это всегда вызов злу, гибели, падению. Что ж, познакомимся с "блаженным" Колей поближе.

"Его побили не то скинхеды, не то фашисты, когда он кинулся выручать черноглазого абрека, на которого налетела сразу туча. Колю били больше, потому как он был в представлении шпаны предателем русского народа. Миролюбивый Коля пытался объяснить бьющим, что это они не народ, а нелюди. За это удар по башке. Что они грязь земли, мразь ее. За это сломали руку. Черноглазый успел уйти, пока выяснялись вещи более принципиальные, чем "цвет жопы". Его уже хотели заколоть ножом, но вернулся черноглазый со своими, а главное — с пистолетами. Они пальнули вверх, и чмо разбежалось. Колю на руках — так быстрее — отнесли в больницу. И там уже врач стал лечить ему мозги, что бить черных — дело правое и первое. И он бы лично Коле отрезал причинное место за отсутствие патриотизма. Коля встал со стола, пнув ногой врача, и хотел уйти, но его задержали девчонки-сестрички и позвали другого эскулапа, менее патриотичного. Но тот, предыдущий, за пинок ногой написал на Колю телегу в милицию, и ему могли припаять злостное, но на защиту встала больница, которая воспользовалась случаем избавиться от врача-человеконенавистника. Чего и добилась. Того тут же взяли в военный госпиталь, где слово "убивать" было вполне в цене и проходило по разряду доблести и геройства...".