Читать «Дюма. Том 57. Княгиня Монако» онлайн - страница 331

Осужденного повели на казнь на глазах удрученной толпы; прежде чем взойти на эшафот, он обратился к согражданам с прощальной речью. Граф был как никогда прекрасен; глядя на его безмятежно-спокойное лицо и доброжелательную улыбку, люди не могли удержаться от слез.

— Не плачьте, — говорил он, — король справедлив, я заслужил свою участь.

Когда Гриффенфелль был готов и уже подставил голову под грозно занесенный над ней топор палача, посреди воцарившейся тишины раздался голос:

— Помилование для Шумахера! По приказу его величества!

Оглушительный крик прокатился по площади; люди единодушно благославляли короля за его милосердие. Что касается осужденного, то, когда ему вручили указ, заменивший смертную казнь пожизненным заключением, он спокойно сказал:

— Эта милость мучительнее самой смерти: я думал, что мои страдания окончены, а они начинаются опять.

Граф медленно сошел с эшафота на землю и обернулся, глядя на место, где его ожидала смерть.

Когда Гриффенфелля снова доставили в тюрьму, он обратился к королю с просьбой разрешить ему поступить на службу солдатом, чтобы искупить свою вину, пожертвовав жизнью ради его величества. Узнику было отказано в этой милости.

— Стало быть, все кончено! — воскликнул он. — Я не могу ни жить ни умереть!

Графа оставили в Копенгагене в тесной камере, где он пребывает по сей день и где его никто не видит; никого не знает, что он чувствует и о чем он думает; на мой взгляд, он чрезвычайно несчастен.

Самое интересное, что принцесса и принц Кристиан так и не поженились, хотя бедняга Гриффенфелль больше не вмешивался в их отношения, и никто не возражал против этого брака. Кристиан вернулся к брату полностью оправданным, но человеческое сердце устроено непостижимым образом! Несмотря на то что ничто уже не мешало принцу просить руки мадемуазель де Ла Тремуй, он не стал этого делать. То ли молодой человек затаил на Амелию обиду за все те страдания, что ему довелось претерпеть, то ли его отношение к ней изменилось из-за присущего людям непостоянства, но, так или иначе, он сам обратился к королю с просьбой возобновить переговоры относительно его брака с какой-то принцессой (эти немецкие имена непосильны для моего пера).